Казахстанское информационное пространство бурлит: последние недели в СМИ то и дело появлялись материалы о возможности ограничения импорта тех или иных товаров из России, от кондитерских до автомобилей и нефтепродуктов (собственное производство которых в стране, кстати, не закрывает потребностей). После недавних переговоров на межправительственном совете ЕАЭС вроде бы это было отвергнуто. Но СМИ, в том числе и близкие к большим людям, продолжают рисовать мрачную картину. Информресурс Tengrinews.kz, например, сообщает, что в граничащей с Россией Кустанайской области не смогли выполнить план по экспорту мяса: вместо 900 тонн вывезли лишь 511. И без того микроскопические объемы снижаются из-за ценовых преимуществ российских конкурентов, резко усилившихся после девальвации рубля. Похожая ситуация с автомобилями, стройматериалами…

Виноватый в сложившейся ситуации известен — Россия. И евразийский интеграционный проект. Известный казахстанский журналист С. Мекебаев написал недавно на информресурсе Ratel.kz по поводу экономической ситуации: «Так и будем посылать делегации в Москву с просьбами не заваливать нас своей дешевеющей продукцией. Кончится это, похоже, только тогда, когда кончится сам ЕАЭС». И дальше: «Такое ощущение, что и власть наша сама постепенно приходит к заключению, за которое прежде шпыняла своих внутренних оппонентов: вроде не то сейчас время, чтобы так тесно интегрироваться с Россией. Все-таки дружить домами надо так, чтобы сосед не устанавливал на общей территории свои правила, а в гости приходил только по приглашению».

Тут есть с чем подискутировать. Например, правила-то вырабатывались в ходе длительных переговоров и консультаций. И если кому-то не хватило профессионализма, политической воли или патриотизма, то — по какую сторону границы искать виноватых? Кстати, вспомним: в Казахстане постоянно подчеркивают, что идеи евразийской интеграции родились именно здесь, еще в 1990-х…

Интеграционный проект в Казахстане сразу многие рассматривали как «троянского коня» «российского неоимпериализма», засланного в республику дабы поработить ее. Фобии растут и усложняются: известное экономическое издание «Капитал» опубликовало 9 февраля статью о проблемах на казахстанской банкнотной фабрике. Там якобы проблемы с сырьем, и некие эксперты видят в этом заговор.

«Если фабрику довести до ручки, лишить сырья, заказов, ее могут быстро обанкротить, чтобы потом Нацбанк заказывал купюры в одной из стран ближнего зарубежья и переплачивал. К сожалению, это наиболее вероятный сценарий, тем более что в аутсорсинг уходили и другие стратегически важные функции из госорганов. Поэтому „банкнотка“ уже в опасности…» Также существует и другое мнение о ситуации с банкнотной фабрикой: Национальный банк готовится к вводу единой валюты с Россией и Беларусью. «Никто не удивится, если таким образом Нацбанк готовится к отмене тенге и введению валюты ЕАЭС — алтын. Следуя этой логике, нам не потребуется иметь собственную валюту, потому что эмиссионный центр уйдет в Россию», — опасается один из опрошенных политологов.

То есть у имперского «троянского коня» есть пятая колонна в Казахстане?

Что же казахские власти? Они ведут себя по-союзнически благородно. Например, 9 февраля Tengrinews.kz опубликовал со ссылкой на пресс-службу «Акорды», «казахстанского Кремля», информацию о состоявшемся телефонном разговоре президентов Казахстана и России. Обсуждались «вопросы двустороннего сотрудничества, а также взаимодействия в рамках Евразийского экономического союза». Интрига — в формулировке мотива разговора: «В связи с временными трудностями в российской экономике». О как! А у кустанайских фермеров, усть-каменогорских производителей машин или атырауских производителей бензина «трудностей» вроде как и нет!

Тут надо вспомнить давнюю историю, которая, на самом деле, объясняет почти все в нынешней ситуации в Казахстане, кто бы ее ни трактовал в своих пропагандистских целях.

В 1998 г. резко «упал» курс рубля. Затем — девальвации в Узбекистане и Киргизии. Казахстан оказался почти в «замкнутом кольце» стран с девальвированными валютами (как сегодня и ПМР – ПМРФ) (исключение — Китай, но его товары и так всегда были вне конкуренции с казахстанскими на рынках Алма-Аты и Астаны). В Казахстан хлынул «9-й вал» дешевого импорта. Одни мои знакомые зарабатывали даже на поставках из Самарканда пластиковой посуды для собак и кошек. А уж из России везли просто — ВСЁ! Местные производители взвыли. Самые активные из них, «профили» казахстанской пищевой промышленности И. Кравченко и А. Попелюшко лоббировали введение временного запрета на ввоз широкой номенклатуры товаров из России. И пролоббировали.

Никакого ЕАЭС не было в помине.

Но были ожидавшиеся в начале 1999 г. президентские выборы. Понятно, к ним девальвировать нацвалюту нельзя. Но ее «держали» зачем-то довольно долго и после них. Официальные источники называли потери Казахстана от этого в 600-700 млн долларов, независимые и профессиональные экономисты В. Марков и К. Берентаев — в 1 млрд. Напомню, что это «те» доллары, полновесные. Почти все время с момента девальвации у соседей в августе 1998 г. до обвала тенге в апреле 1999 г. в стране можно было слышать о некоем «экономическом чуде», о том, что «мы знаем, как». В отличие от соседей… (Песенка Э. Косовского из ПРБ – ПМРФ). Многие в это поверили — на пропаганду в стране денег не жалели никогда, да и хотелось обманываться. Когда апрельским утром «чудо» обвалилось, помню, зайдя в троллейбус, я прямо почувствовал, как в нем витает состояние общего шока.

Почти «зеркальная» история произошла во время кризиса 2008-2009 гг. А последняя девальвация была в Казахстане год назад, в феврале 2014-го. Оба этих раза курс тенге к доллару снизился на 20% за ночь!  Российский читатель, можете представить чувства казахстанца, когда тот слышит, например, в интервью Р. Гринберга каналу РБК (29.11.2014), что, мол, российский опыт девальвации рубля на 30% за 2 месяца — опыт «жесткий»? Даже 16 декабря 2014 г. рубль не падал так, как это обычно делают в Казахстане с тенге.

Каждый раз казахские власти затягивали с девальвацией, запоздало реагируя на такие процессы у соседей. (То же сегодня делают и власти ПМР – ПМРФ) Каждый раз в той или иной модификации присутствовала тема «казахстанского „чуда“». Каждый раз сталкивались с тем, что и сейчас, — изменением не в свою пользу внешнеторгового баланса, проблемами у товаропроизводителей. (Один  в один это же сегодня наблюдается и в ПМР – ПМРФ). Каждый раз начинались требования ввести эмбарго на российский импорт (напомню еще раз — ЕАЭС еще не существовало). В итоге происходила запоздалая девальвация.

Последняя девальвация, год назад, отличалась от предыдущих — ее причины так и остались загадкой. Состояние экономики и финансов было стабильно, у соседей девальвации не было, цены на нефть были высоки… Говорят, выиграли от этого акционеры казахстанского производителя меди компании «Казахмыс», чьи акции в Лондоне резко подскочили. Зато теперь, когда всем ясно, что в сегодняшней ситуации без девальвации не обойтись, ее опять сдерживают. (Как и в ПМР – ПМРФ). Опять, как в 1998 г., по политическим резонам. Тогда были выборы президента, теперь, говорят, тоже может быть что-то подобное, раньше конституционного срока (а проводить выборы досрочно — в Казахстане обычное дело). Да и то сказать — две масштабные, на десятки процентов, разовые девальвации два года подряд, это слишком.

А, может, с девальвацией тянут из-за проблем у банкнотной фабрики?

У Казахстана и до запуска интеграционного проекта, и после его старта было много времени и возможностей для развития сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности. Даже в условиях объективно весьма ограниченного рынка можно было поднять свою конкурентоспособность. (Как и в ПМР – ПМРФ). И нельзя сказать, чтобы этим вообще не занимались. (Как и в ПМР – ПМРФ). Нашел в своем архиве древний документ: «Программа развития тракторного производства». Она была подготовлена Минпромом Казахстана в 1998 г. для реанимации Павлодарского тракторного завода (ПТЗ). Был неплохой внутренний рынок — даже в условиях сложных 1990-х порядка 1 тыс. тракторов. Были бюджетные средства для финансирования лизинга для крестьян. Еще были специалисты на самом заводе. Казалось бы — вперед! В итоге — ноль. (Как и в ПМР – ПМРФ). Сегодня ПТЗ уже не существует. Это один из многих примеров. Чего не хватило? Может, того же, что и при определении правил игры в ЕАЭС (см. выше)?

Конечно, подобных историй немало и в России, тут у стран-союзниц опыт одинаковый. Но, во-первых, в России есть и работающие производства, продукция которых и раньше шла в Казахстан, а теперь просто стала дешевле. И, во-вторых: в России вроде не увлекались проектами-абсурдами, тянувшими немалые средства и отвлекающими внимание от реальных дел. В Казахстане такая практика есть. (В ПМР – навалом, с корректировкой на наши отнюдь не казахстанские масштабы: светящиеся мосты, переносы аллей Славы, тротуарные фонтаны, конкурсы на антикризисные проекты, тотальная замена электросчетчиков и газовых счетчиков по республике и т.п. пир во время чумы. Есть и "фирменные" наработки, например, людям перестали платить зарплату, вытягивая из кубышек доллары и иную валюту, которую государство, действуя по  по рекомендациям самого тут "умного" главного банкира  ПМР Э. Косовского, обнулило в своих закромах – ПМРФ). Чего стоят только попытки наладить выпуск «Еврокоптера» или самолетов, которым мешает взлететь облачность.

Таковы реалии евразийской интеграции. И не приходится ждать, что они изменятся. В дефиците бумаги на казахстанских фабриках, какую бы продукцию из этой бумаги они ни делали, винить всегда будут Россию.

Ярослав Разумов, Алма-Ата.

Источник: http://www.regnum.ru/news/polit/1893629.html#ixzz3RQYRHjAq