В Приднестровье Киеву удалось невозможное – сегодня это украинская автономия в составе Молдовы, в российской медийной оболочке, и существующая за российский счёт
Откроет ли Молдавия второй фронт? Какую роль может в этом сыграть Приднестровье? Наверняка данные вопросы занимают с определенной периодичностью журналистов и военных аналитиков Киева. Длительное время Молдавия оставалась в тиши конфронтации между Киевом и Москвой, а Приднестровье играло роль «мальчика для битья» в информационной войне Украины против РФ.
В адрес Приднестровья из Киева звучит непрерывный поток обвинений в том, что из Тирасполя руководят действиями пророссийских радикальных групп в Одесской области. Из Тирасполя следуют опровержения и уверения в том, что Приднестровье не претендует на свою роль в украинском кризисе.
Затем приходит 9 мая.
В Приднестровье приезжает большая российская делегация – Рогозин, Мединский, Журавлев и другие. В честь гостей и благодаря пристальному вниманию российских структур, в Тирасполе удается создать медийную картинку солидарности с востоком Украины – военный парад, с марширующими солдатами, у каждого из которых – георгиевская ленточка на груди, символ федералистов, запрещенный властями Украины. Местные чиновники, включая президента, также присутствуют на официальных мероприятиях с георгиевскими ленточками.
Многие при этом обратили внимание на печальное, болезненное выражение лица Евгения Шевчука. Удобно ли ему носить на груди опознавательный символ повстанцев востока Украины?
Фото: Евгений Шевчук, 9 мая 2014
Приднестровье не фактически, но медийно, после парада 9 мая уже не является нейтральной стороной. Однако несет ли оно реальную угрозу для Украины?
На следующий день, 10 мая, выступил с открытым письмом руководитель русских общин Молдавии Валерий Клименко. Он выдвинул ультиматум в адрес официального Киева, установив срок до 12 мая, после которого пообещал, что не сможет сдерживать свой актив, а это порядка 4 000, по его словам, боеспособных мужчин, готовых пойти в бой, защищая русскоязычных Украины на стороне восточных повстанцев.
В свою очередь, накануне Дня Победы, Евгений Шевчук выступил в Тирасполе по поводу того, что армия ПМР готова «дать отпор врагу» в случае чего. Хотя Шевчук явно не предполагал в таких тонах говорить об Украине, российское агентство REGNUM тут же приписало данной фразе Шевчука именно «украинский» контекст. На самом деле, говорить в подобных тонах о Кишиневе является в Приднестровье привычным делом. О Киеве так не говорилось никогда, и вряд ли у Шевчука могло возникнуть даже малейшее желание пригрозить Украине силой собственной армии.
Евгения Шевчука связывает с Украиной многое, если не всё. В момент прихода к власти Евгений Шевчук имел в Москве и Кишиневе репутацию проукраинского политика с большими связями в Киеве. Данные связи образовались в ходе обучения Шевчука в Киевской дипакадемии. Биография с заметным «украинским следом» не позволила ему стать «человеком Кремля» на выборах президента ПМР, а бывший министр госбезопасности Владимир Антюфеев даже публично обвинил Шевчука в связях с иностранными спецслужбами. Ведомство Антюфеева в отместку было разгромлено до основания после прихода Шевчука к власти.
После смены президента в ПМР под контролем спецслужб Киева оказались все министерства и ведомства Приднестровья, включая спецслужбы, которые были перформатированы из министерства в комитет, оттуда были уволены все, связанные с Москвой, сотрудники, в итоге спецслужба превратилась в филиал СБУ. Что касается МВД ПМР, то эта структура представляла собой филиал СБУ гораздо раньше – ещё до президентских выборов, стараниями предыдущего руководства – бывших президента и вице-президента, обоих с Украиной связывали обширные коммерческие интересы. Силовая поддержка пронизанного украинскими чекистами МВД ПМР позволила Шевчуку стать президентом. Силы МВД в момент выборов полностью нейтрализовали МГБ, исключив любые радикальные сценарии, и на сегодняшний день МВД является ключевой силовой структурой, которая находится под контролем близкого друга президента ПМР.
Уязвимой для украинских спецслужб является практически вся политическая и бизнес-элита Приднестровья. Однако местное гражданское общество, наоборот, больше симпатизирует востоку Украины. В итоге, Шевчуку приходится прилагать серьезные усилия, чтобы соответствовать пророссийским настроениям населения, не вызывая раздражение своей мягкостью и невнятностью в оценках украинских событий.
Может ли это означать, что нацепивший георгиевскую ленточку Евгений Шевчук занял сторону пророссийских регионов во внутриукраинском кризисе? Скорее нет, чем да. Поскольку сам факт ношения ленточки из прагматических соображений, либо в попытках завоевать расположение Рогозина, вряд ли может изменить суть вассально-феодальных отношений официального Тирасполя и Киева последних как минимум 12 лет.
Означает ли это, что Шевчук может вдруг спонтанно сделать Приднестровье с его армией и милицией «вторым фронтом» против киевского руководства? Разумеется, нет.
Приднестровье в силовом аспекте представляет собой мощный кулак, в котором имеется почти 20 000 военных и около 30 000 резервистов, масса вооружения, включая системы залпового огня.
Такого рода ресурс даже без прямого участия способен был бы полностью развалить амбиции Киева на востоке Украины. Если бы, конечно, Приднестровье являлось пророссийским с позиции руководства анклавом, а не проукраинским. Но в Киеве знают правду – военная сила ПМР ни при каких обстоятельствах не будет применена в отношении Украины. Нахождение Евгения Шевчука и его группы у власти в Приднестровье дает стопроцентные гарантии неприкосновенности западных границ Украины. Полный контроль местных спецслужб над гражданским обществом ПМР позволяет Киеву обладать информацией о реальном положении дел в Тирасполе, о настроениях активистов, о любых попытках самоорганизации населения.
Сегодня ПМР исполняет роль «пугала» – украинские пропагандисты непрерывно говорят об угрозе, исходящей от Приднестровья, акцентируя внимание на российских военнослужащих, которые плотно зажаты на Днестре с одной стороны – силовиками Молдавии, с другой – приднестровскими спецслужбами и МВД.
В свою очередь, МИД Украины дезавуирует тиражируемую СМИ Киева информацию о возможной угрозе из ПМР, объявляет мифом данные, публикуемые военными аналитиками, о, якобы, накапливающихся в ПМР и просачивающихся в Украину российских военных, и т.д. Тем самым МИД Украины подает твердый сигнал – «Приднестровье под контролем, угрозы нет».
В Приднестровье Киеву удалось невозможное – сегодня это украинская автономия в составе Молдовы, в российской медийной оболочке, и существующая за российский счёт. Данный статус позволяет властям Украины спокойно действовать по усмотрению, испытывая тревогу относительно своих северных и восточных рубежей, но не имея никаких поводов для беспокойства на юге и западе.
Что касается заявлений Валерия Клименко, то данные высказывания относительно четырех тысяч активистов, готовых участвовать в украинских событиях, мягко говоря, не вызывают доверия. В самой Молдавии у Клименко неоднозначная репутация среди российских соотечественников, его политический рейтинг крайне невысок, и не исключено, что данные вбросы затеяны Клименко в расчете на внутреннего, молдавского потребителя. Так что украинским властям нет никакого повода для беспокойства. С учетом того, что организация Клименко со времен Воронина находится под плотной опекой спецслужб, никакой самодеятельности и формирования «интербригад» в Молдове, по крайней мере, на этом этапе никто не допустит.
Исходя из данных оценок, вся история с «вторым фронтом» со стороны Молдавии является медийным мифом, от начала и до конца.
