Новый год – праздник семейный, домашний. Но семья – это ячейка общества. А дом – кирпичик государства. Поэтому Новый год – это и подведение итогов общественного и государственного строительства, время прогнозов для народа и государства. Время надежд и тревог. 

Редакция интернет-журнала "ПМРФ – Приднестровье и Россия" поздравляет наших читателей с Новым, 2018 годом. Желаем благополучия, счастья и мира каждой семье, каждому дому. Это в личном плане. А находясь на позициях государственнических сил Приднестровья, "ПМРФ" хотел бы видеть наступивший год годом укрепления государственности нашей пока еще не признанной республики. Годом государственнических сил.  К сожалению, прошедший год показал, что  государственность Приднестровья, ее основополагающий пророссийский вектор в значительной степени не стабильны. Мы будем поднимать этот тревожный вопрос до тех пор, пока он не будет снят – либо властями, либо народом. При этом нам должно быть не все равно, что происходит в России, не все равно, какие российские силы будет поддерживать Приднестровье.

Сегодня, в первый день нового года, мы хотим начать этот большой разговор анализом и прогнозом российских проблем, с которым выступит известный российский политолог, видный деятель русского национального движения Александр Севастьянов. Статья публикуется с небольшими сокращениями.

ПОДВОДЯ ИТОГИ – 2017

Политический обзор 2017 года настраивает оптимистически в одном и пессимистически в другом отношении.

1.

Оптимизм связан с внешней политикой. Не может не радовать стабильный курс на расхождение, разминовение, углубление противоречий с Западом. Причем курс этот последовательно проводят обе стороны: как Америка с Европой, так и мы. А это дорогого стоит, об этом мы, русские националисты, мечтали еще в первые дни путинского правления, писали президенту соответствующие «наказы». Сближение с Китаем, Турцией, Ираном, арабским миром, Латинской Америкой – наша давняя мечта и надежда.

Понятно, что Запад смотрел на нас благосклонно, пока мы полностью соответствовали его установкам и т.н. «ценностям» (каковые, по сути, ужасная дрянь в целом). Понятно, что он стал нас воспринимать в штыки, как только мы вспомнили про свои национальные интересы и попытались их соблюдать и отстаивать. Мы получили (и продолжаем получать) довольно суровые уроки, которые заставляют понимать: мир и дружба с Западом возможна только на условиях нашей безоговорочной капитуляции. А это нас устраивать не может в принципе. Поэтому так принципиально важна для нас, для России и русских, преемственность внешнеполитического курса – прежде всего и больше всего. Начиная с Горбачева внешняя политика нашей страны полностью определяла и нашу экономику, и нашу внутреннюю политику. Катастрофический результат этого налицо. И только при Путине, и то не сразу и еще не вполне, положение стало меняться. Следует во что бы то ни стало сохранить вектор этих перемен.

Понятно, что условием sine qua non (непременным и обязательным) такого сохранения внешнеполитического курса является наша военная мощь. Милитаризация – не прихоть президента, «играющего в солдатики», а жизненная необходимость номер один, без которой все попытки вести самостоятельную жизнь будут бессмысленны. Если мы хотим спокойно и независимо жить, работать, развиваться, растить детей, мы должны не только быть вооружены самым лучшим, самым современным оружием, но и готовы применить его против любого противника.

В силу всего сказанного важнейшим событием года я считаю нашу победоносную войну в Сирии, которая сопровождалась и рядом дипломатических побед на Ближнем Востоке. Под каковыми я понимаю сближение с Турцией и Ираном, неоспоримый рост авторитета России в арабском мире, ценящем силу и отлично сообразившем, кто есть кто в этой войне и кто как умеет воевать. Чего стоит один только факт использования нами в боях свыше 600 военно-технических новинок! Не случайным результатом всего этого стал беспрецедентный визит в Москву саудовского владыки. Скажу честно: я не ожидал таких успехов от России ни на военном, ни на дипломатическом поприще; я весьма впечатлен. Как и остальной мир, впрочем. Мы заставили считаться с собой – это безусловно очень важно, ведь это укрепляет нашу безопасность и независимость.

Конечно, издержки этих побед неизбежны. Запад всегда стремился нас наказать за подобные успехи, «вознаградив» за победу над Наполеоном – Крымской войной, а за победу над Гитлером – войной холодной. И на этот раз Запад, конечно, не успокоится, недаром США официально признали Россию в числе главных угроз себе. Правда, надо заметить, что многие европейские страны пересматривают свое отношение к России и не очень-то стремятся следовать американскому курсу в отношении нас, но пока еще вынуждены его придерживаться.

Как будет действовать противник? Понятно, во-первых, что предстоит передел Сирии, который может стать затяжным и очень кровавым. Верные правилу воевать чужими руками и платить за все чужой кровью, американцы вооружают против нас и своих вчерашних противников-игиловцев (так после Второй мировой они вооружали немецких военнопленных), и своих новых сателлитов и марионеток – прибалтов и украинцев. А во-вторых, Запад заинтересован в русско-украинской войне, которую он хотел бы использовать как фактор нашего ослабления. Но здесь главная проблема в том, что больше всех на свете в победоносной для нас войне с Украиной заинтересованы мы сами. Ибо никакого другого решения проблема русско-украинских отношений не имеет вообще. Воевать – плохо и опасно. Но не воевать – еще хуже и опаснее, и любое промедление здесь противно интересам России. Теперь, когда мы развязали себе руки, победив в Сирии, самое время об этом подумать. Если вся Новороссия – от Харькова до Тирасполя – войдет в состав России, только тогда будет восстановленна историческая справедливость и решена проблема, созданная нашим юго-западным соседом с помощью сильных мира сего.

В любом случае мы понимаем: только сила поможет нам выстоять в предстоящем близком противостоянии, когда «общая борьба с ИГИЛ[1]» уже не сможет камуфлировать истинную суть наших взаимоотношений с США, с Западом.

2.

На фоне общего отрадного внешнеполитического итога прошедшего года есть, конечно, и определенные удручающие моменты. Это, в первую очередь, некоторое охлаждение отношений с некогда в высшей степени дружественной Индией, которая в какой-то момент оказалась на периферии наших дипломатических и экономических усилий. Чем немедленно воспользовались США, сближаясь с этой очень важной и перспективной страной и вытесняя нас с ее рынка вооружений. Возможно, это еще не поздно поправить. Но для этого нужна экстраординарная активность.

Впрочем, главная для нас задача, требующая скорейшего разрешения, – это Донбасс, непризнанные республики ДНР и ЛНР, в которых происходят тревожные процессы, чреватые бедой для России. Украина, продолжая военные действия против мятежных республик, бессмысленные только на первый взгляд, добивается важных изменений в массовой психологии жителей региона. Увлеченные искренним порывом к России в 2014 году, жители за четыре года оказались измучены страхом, опасностями, нищетой и беспросветностью, они устали от этого ада, от отсутствия нормальной жизни. Растет стремление покончить со всем этим любой ценой – хоть возвращением в лоно Украины (понятно, что такое настроение невозможно для властей и бойцов ополчения, но они – это далеко не большинство). Растет и разочарование в России, раздражение от того, что мы не защищаем их решительно, не применяем по отношению к Украине такую же операцию «принуждения к миру», какую применили против Грузии, защищая этнически и культурно чуждых нам абхазов и осетин. Растет ощущение, что Россия просто использует эти республики против Украины, под красивые разговоры. Мы, поставляя властям ДНР и ЛНР оружие, кадры и продовольствие, курируя политически каждый их шаг, даже не признали их до сих пор, как признали некогда Абхазию и Южную Осетию. Наша позиция, половинчатая и по сути капитулянтская, не вызывает ни понимания, ни уважения. В том числе, в других прежде пророссийских областях Украины, оценивающих теперь по-иному собственные перспективы. И время тут однозначно работает против нас. Выиграв в далекой Сирии, мы очевидно проигрываем на своей, в сущности, территории!

К чему клонится дело, чем может все разрешиться в Донбассе? Заставить Украину отложить в сторону оружие мы почему-то не можем, а Запад, по вышеуказанной причине, и не хочет. Поставляя Украине летальное оружие, предоставляя ей кредиты, размещая там своих консультантов и ЧВС, США со товарищи явно заботится о том, чтобы война России с Украиной, буде начнется (а это, на мой взгляд, объективная необходимость), стала не скорой и решительной, какой она была бы в 2014 году, а затяжной, изматывающей нас. В этой войне проблематичной станет и судьба Крыма, не имеющего на сегодня материкового сообщения с Россией, который может быть подвергнут, несмотря на всю свою военную состоятельность, жестокой блокаде, ведь 19-километровая артерия – Крымский мост – слишком легко уязвима как с воздуха, так и с воды.

Основные причины всего этого негатива, по моему мнению, в ментальности президента Путина: он не воин, привыкший сражаться не на жизнь, а на смерть, а спортсмен, выходящий на татами за аплодисменты и признание. Поэтому он, во-первых, дрогнул в 2014 году, когда можно было поставить проблему на ребро, проведя молниеносную победную войну и заняв всю Новороссию вплоть до Приднестровья включительно. Вряд ли негативные последствия от этого – ненависть и страх Запада, санкции и проч. – превысили бы нынешние, зато позитивных было бы не счесть (это признает даже политолог из президентского пула Сергей Марков). А во-вторых, передал вообще русско-украинские отношения, а с ними проблемы Новороссии, на откуп Суркову, как и прежде всегда передавал ему вопросы национальной политики. Сурков же, злой гений России, по традиции завел их в тупик. Это стало особенно очевидно в минувшем году, который весь в целом отмечен реваншем сурковщины.

С этим выводом мы переходим в область внутренней политики.

3.

Теперь о пессимизме. Во внутренней политике на первое место по негативу я поставил бы откат от идей и идеалов «русской весны». Проявлений этого немало:

1)    загнивание ситуации в Донбассе, являющееся симптомом завершения тренда «Русского мира» (эта тема вообще больше не озвучивается);

2)    инициатива президента, спровоцированного такими советниками в национальном вопросе, как пресловутые Валерий Тишков и Александр Михайлов, предложившего разработать законопроект «О российской нации», что вызвало немало возмущения в самых широких кругах не только политического класса, но и населения, даже не исключительно русского. Пока мыслящей общественности удалось торпедировать законопроект, но надолго ли? Тишковцы и сурковцы так просто не успокоятся. Останется ли президент с ними?

3)    знаковые перестановки в администрации президента, где на смену русским и прорусски настроенным Сергею Иванову и Вячеславу Володину пришли эстонец Антон Вайно и еврей Сергей Кириенко (Израитель по матери);

4)    расправа подряд с руководителями Русского движения Александром Беловым (2016) и Дмитрием Демушкиным (2017), получившими реальные сроки, в отличие от «ужасного оппозиционера» Алексея Навального; фактическая ликвидация Русского марша; вынужденная эмиграция других лидеров того же направления – Игоря Артемова, Даниила Константинова;

5)    продолжение репрессий, включая уголовное преследование по ст. 282 и запрещение «экстремистской» литературы, в отношении прорусских писателей, блогеров и т.п.;

6)    закрытие телепрограммы «Русский вопрос» (ведущий Константин Затулин) на канале НТВ, некогда открытой по прямому указанию Путина. То ли Путин сам охладел к теме, отказался от нее, то ли гендиректор НТВ г-жа Быстрицкая, почуяв перемену конъюнктуры, смело действует по принципу «жалует царь, да не жалует псарь»? В прошлом она курировала информационные программы НТВ при Гусинском, «русская» тема для нее ненавистна. Ее решение – показательно;

7)    потерял свое место главного редактора «Литературной газеты» видный писатель Юрий Поляков, который также периодически продвигал «русский вопрос» и даже имел в своей газете одноименную рубрику. Теперь, после прихода в руководящее кресло знаменитого издания малоизвестного поэта Максима Замшева, резко взявшегося прославлять Ленина, Троцкого, Дзержинского, славный «орден чекистов» и проч., с русской темой, видимо, тут станет непросто.

Возможно, что-то я и упустил, но суть ясна и так. Все перечисленное – это и есть откат от «русской весны» и реванш махровой сурковщины.

Опасность и негатив этого явления не в последнюю очередь в том, что только настоящим ненавистникам России могло придти в голову вбивать клин между президентом и государствообразующим русским народом, да еще накануне выборов. Вместо того, чтобы множить число его сторонников, ценителей того хорошего, что им сделано, проводники антирусской политики множат число его противников, чего он сам, возможно, даже не замечает, по привычке трагически мало интересуясь национальным вопросом, игнорируя русскую проблему. Как бы не вышло ему боком разминовение с основным народом, на котором стоит Россия.

Как все это скажется на результатах выборов? Об этом ниже.

Наряду с негативом необходимо отметить и позитив. В прошедшем году стало еще заметнее, что наша жизнь, вопреки многим трудностям, экономическим в первую очередь, входит в некие нормальные берега, обретает стабильность. Я смотрю, как люди одеваются, какую носят обувь (в советские времена мы о такой не мечтали), какими обзаводятся гаджетами, что покупают в продуктовых магазинах, что читают в метро (опять начали читать книги!), какое выражение на лицах. Я вижу, как ушли напряженность и враждебность, трагизм в выражениях лиц, как спокойно и весело общаются между собой молодые ребята, сколько людей выходит на прогулки в моем Коломенском (а по праздникам настоящие народные гуляния). Вижу, как преображается, хорошеет Москва, как много появляется не только новых автотрасс, но и детских и спортивных площадок, скверов, дорожек для прогулок. Упростились, стали удобнее формы общения с властями, с бюрократией. Оборудуются больницы, появляются новые формы соцбеспечения. Это отмечают и те мои знакомые, что большую часть жизни проводят за границей, а в столице появляются время от времени: с каждым разом, говорят они, все заметнее стабилизация, подъем, расцвет. Наши учреждения науки и культуры получают все больше грантов, наши дети занимают все больше призовых мест на международных олимпиадах и форумах. И т.д. Кое-какую статистику озвучил и президент Путин на последней пресс-конференции, мало что там оспоришь.

Жизнь налаживается, становится нормальной, пусть трудной и небогатой. О людях, хорошо ли, плохо ли, но вновь стали хоть как-то заботиться. Это видно глазами, это ощущается кожей. До рая, конечно, еще очень далеко, но ведь и ад ушел в прошлое. Это надо понимать и ценить. Нам, пережившим и хорошо помнящим кошмар девяностых, это особенно заметно и чувствительно.

Постепенно на этом фоне стабилизации, нормализации жизни власть перехватывает повестку дня у оппозиции. Чего требовали «белоленточники-бандерлоги» в 2011-2012 гг.? Честных выборов? Пожалуйста! Путин в них сегодня заинтересован более, чем кто другой. Поставив Эллу Панфилову во главе Центризбиркома, он сделал точный ход: ведь другого гаранта не может желать и самый придирчивый оппозиционер-демократ. Чего еще? Борьбы с коррупцией? Пожалуйста! Резонансные дела Улюкаева, Белых, Захарченко, Серебреникова, ряда губернаторов, мэров и даже главы УФСИНа – ко вниманию наблюдателей. Оружие традиционной критики не только выбито из рук либералов, но и по временам обращено против них самих, против людей из их лагеря. Воют хором и поврозь (Райкин), а что поделать? Хотели? Получите.

В итоге из привычного набора обвинений и требований у либеральной оппозиции осталось не так уж много. И сегодня оппозиционеры ставят акцент на другом: народ-де устал от Путина, от несменяемости власти, народу надоело и т.д. Словом, как в 1980-е: «Перемен! Мы ждем перемен!». В этом, в частности, основной пафос выступлений претендентки на президентский пост Ксении Собчак. Простенько, на первый взгляд, и небогато по мысли. Но на самом деле неглупо: ведь людям действительно свойственна тяга к новизне. Но всегда ли она уместна? Представим себе, что Петру Первому в разгар Северной войны или Сталину в 1943 году сказали бы: ну, знаешь, ты довольно уже правил, подвинься, дай-ка теперь мы порулим! Не смешно…

4.

Я пережил и осмыслил революцию 1991-1993 гг., я много работал над историей Февральской и Октябрьской революций 1917 года, над историей Гражданской войны. Для меня предельно ясен и однозначен главный вывод из всего этого.

Любая революция – абсолютное зло.  Каждый раз революция наносила непоправимый вред России, отбрасывала ее назад, искажала ее исторический путь и предназначение, и мы, русские, лишь с величайшим трудом и невосполнимыми, ужасными жертвами выкарабкивались из очередной пропасти, куда нас сбрасывали революционеры. Революциям и революционерам – решительное «Нет!» навсегда.

Было время, однако, когда я и сам пытался делать революцию: русскую национальную. И как идеолог, теоретик, и как главред «Национальной газеты» и сопредседатель Национально-Державной партии России. Поскольку я рассматривал это как естественное продолжение буржуазно-демократической революции 1991-1993 гг. Поэтому не чувствовал себя виноватым, ведь раз революция уже произошла, и притом без всякого моего участия (я не был диссидентом и не разрушал СССР и партократическую систему), то почему бы не попытаться продолжить и развернуть ее в нужную, правильную сторону?

Эту, как говорят, реперную точку, когда такой разворот был еще возможен, Россия проходила примерно с середины 1990-х по середину 2000-х гг. Но – тогда совершить русскую национальную революцию по ряду причин не удалось, а потом благоприятный момент прошел, жизнь вошла в новые берега, успокоилась, потекла год от года в определенном русле, в общем, к лучшему.

И сегодня, по моему убеждению, каждый умный, порядочный человек должен сделать все возможное, чтобы никакой новой революции не допустить. И если для этого нужно давить революционеров,  то рука дрожать не должна. Тем более, что сегодня в роли главных революционеров норовят выступать либералы, а с ними у нас еще с прежних революций бо-о-льшие счеты не сведены.

Свою новую революцию либералы увязывают с грядущими выборами. Поговорим же о них, ведь именно выборная интрига не только венчает 2017 год, но и переходит в 2018-й.

5.

Начать с того, что либералам на грядущих выборах явно ничего не светит. Не только Навальному, которому на стопроцентно законных основаниях Центризбирком во главе с Э. Панфиловой дал от ворот поворот. Но и тряпичному Явлинскому со старыми опилками в голове, уверяющему, что надо вернуть Крым и признать тотальную правоту Запада с его «ценностями». И такой же, как и он, поклоннице Запада, мечтающей видеть Россию «нормальной страной европейского типа», – Ксении Собчак. И даже старому, всем надоевшему политическому клоуну Жириновскому, который давно исчез бы с российского горизонта, если бы не армия партийных функционеров, состоящая на содержании у него, заблаговременно набившего свой карман ликвидной собственностью.

Конечно же, главная интрига выборов связана в этом году не с ними, а с реальным кандидатом, впервые появившимся на российских выборах с тех пор, как в 1996 году Зюганов отдал свою победу Ельцину. (Владимир Соловьев видит в этом подвиг самоотвержения во имя гражданского мира, поразительно «неэгоистический поступок». Я же ничего, кроме трусости и непоследовательности, свойственной родившимся под знаком рака и лично Геннадию Андреевичу, тут не нахожу.) Этого кандидата зовут Павел Грудинин, он председатель подмосковного Совхоза им. В.И. Ленина.

Разумный и спокойный, подкованный в вопросах хозяйственных, экономических, приведший свой совхоз нелегкими путями к процветанию, заботящийся о людях, Грудинин заметно вызывает симпатии не только у простых избирателей, но даже и у таких прожженых политиканов, как тот же искушеннейший Владимир Соловьев. По долгу службы тот должен был бы публично гнобить Грудинина, но сквозь соловьевские профессиональные приемчики игрока «на раздевание» пробивались нотки уважения и приятия, потому что Грудинин хорошо держит удар и не говорит глупостей и пошлостей.

Грудинин прошел через процедуру своеобразных «праймериз», в которых участвовали, с одной стороны, КПРФ, а с другой – так называемый Народно-патриотический союз России, своеобразный клуб капитанов разбитых кораблей, в котором я не посчитал нужным принять участие (подробности опущу). Поэтому Грудинин считается как бы ставленником от блока коммунистов и патриотов, хотя на деле реальной силой здесь является только КПРФ. Основным соперником Грудинина был Юрий Болдырев, человек известный, за которого я бы сам охотно агитировал и голосовал. Но – он, увы, не прошел, и я лишился выбора.

Я считаю, что у Грудинина есть реальный шанс набрать до 30 % голосов и выйти во второй тур президентской гонки. Понятно, что либеральное меньшинство Грудинина поддерживать не будет, но этот электорат сегодня, я думаю, вообще очень мало весит на весах российской истории. Его поддержат жители села, а это, по максимуму, 25 % населения. Его поддержат многие пенсионеры, согревающиеся памятью о Советском Союзе и советской власти, поскольку Грудинин открыто декларирует приверженность социализму и  СССР. Его поддержат многие бизнесмены, поскольку он сам бизнесмен, знает правила игры и реальные нужды класса предпринимателей. Его поддержат не только коммунисты, что само собой, но и вообще широкие силы левого сектора. А также в значительном количестве социально обделенные массы. Так что можно зафиксировать важный факт: у Путина впервые появилась нешуточная, немарионеточная альтернатива, на фоне которой прочие кандидаты просто не видны.

Но я лично за Грудинина голосовать  не буду. Не буду как историк и политолог, как практический политик, как русский националист.

Проблема не в том, конечно, что Грудинин капиталист – все бы капиталисты были такими! Мне, автору концепта «национал-капитализма», это не претит нисколько. Проблема в том, что он, как юный пионер, всегда смотрит на компартию. 

Обратите внимание: стоит только задать Грудинину трудный вопрос не по его профилю, как он тут же начинает ссылаться на «старших товарищей». А это значит, что следуя их указаниям, он в важнейших международных и национальных вопросах поведет себя традиционно интернационалистически, что приведет Россию к такому же концу, как СССР. В частности, будет пытаться любым способом умиротворить Украину, поступаясь нашими интересами. Как это делали Ленин, Хрущев и Брежнев. Как это сделали коммунисты в 1998 году, когда именно они лоббировали Договор о дружбе, сотрудничестве и т.д. с Украиной. Тогда огромную роль сыграли, в частности, Селезнев и тот же Зюганов, который восклицал: «У меня жена украинка, что же нам, воевать с Украиной, что ли?!». В то время, как я прямо предсказывал, что русской-украинской войны не избежать, и характеризовал этот односторонне выгодный лишь Украине договор – «обманом века» (мою статью под таким названием опубликовала «Независимая»).

Думаю, что Грудинин стихийно, подсознательно будет отдавать предпочтение вопросам социального обустройства населения – вопросам вооружения страны, в которых ничего не смыслит. Ведь он хозяйственник, завхоз, его автоматически коробит от одной только мысли «пушки вместо масла». И у него нет и не может быть глубинного, спинным мозгом, понимания, что без пушек не будет ни масла, ни много еще чего хорошего. А это, по моим представлениям, – величайшая стратегическая ошибка.

Гуманизм и миролюбие будут застить ему политическое зрение. Грудинин, нет сомнений, под любым предлогом капитулирует в Донбассе, а возможно сдаст и Крым, стараясь замириться с Западом, ведь соображения примитивной экономической выгоды для него, марксиста и ограниченного хозяйственника, всегда будут важнее всего. И что самое обидное – важнее русских национальных интересов и приоритетов, ведь, по собственному признанию, он исповедует интернационализм, как и выдвинувшие его коммунисты вообще и всегда. Так что я бы никогда не доверил ему никакие вопросы политики, ни внутренней, ни внешней. А равно вопросы безопасности страны. Его потолок, на мой взгляд, – министр сельского хозяйства, не выше того. А президент страны – это, в первую очередь, именно политика, а не хозяйство.

В этом едва ли не главное. Что бы Грудинин, накачанный экспертами, ни декларировал по национальному вопросу в ходе избирательной кампании, я не поверю ему ни за что на свете. Ни единому слову. Интернационалисты органически не способны ни понимать национальный вопрос, ни принимать тут верные решения. Собственно, потому они и загубили в конечном счете Советский Союз, не справившись с противоречиями национальной политики. Кстати, об интернационализме Грудинина. Удивляться этому не приходится, и надеяться на перемену позиции тоже, поскольку он имеет по материнской линии родного дедушку еврея (См. Приложение,  9 мин. – 10 мин.).

Вот причины, по которым я не отдам свой голос за Грудинина.

6.

            «Кого ж любить? Кому же верить?» – как восклицал Пушкин в «Онегине»…

Сложность в том, что в таком важном для меня национальном вопросе Путин сегодня, как я писал выше, не оправдал наших надежд, разочаровал. Немало претензий к нему накопилось и в экономической, и в социальной политике, и ряд из них очень грамотно озвучивает Грудинин (к примеру проблему прогрессивного налога, в чем я его поддерживаю). И вообще – Путин не идеал.

И все-таки. Я начал с того, что вот уже более тридцати лет для нашей страны внешняя политика является все определяющий, что от нее полностью зависит политика внутренняя, политика экономическая.

В этом плане Путин меня полностью сегодня устраивает. И я считаю, что обеспечить преемственность его внешнеполитического курса можно только одним способом: продлить его полномочия хотя бы еще на один срок. Ему отступать некуда, в отличие от любого другого кандидата. Это тот случай, когда безопасность нашего государства и личная безопасность президента соединены «в одном флаконе». Как ни у кого другого. В этом – и только в этом – гарантия того, что откат к позорной «козыревщине», вообще к эпохе Ельцина невозможен. И что нас ждут новые победы.

Кроме того, Путин относится к «людям длинной воли», по выражению Льва Гумилева. Его потенциал велик; он умеет планировать на перспективу. Я не сомневаюсь, что эту перспективу он видит хорошо. И не даст себя обмануть ни Америке, ни Европе.

Сохранить неизменным сложившийся курс внешней политики – это, на мой взгляд, сегодня самое главное. Это – основные рамки нашей жизни. А внутреннюю политику, при этом условии, будем, конечно, стараться изменить по мере наших сил. А кто сказал, что будет легко?

На этом заканчиваю. Умному достаточно.

Александр Севастьянов.