Как в непризнанной "ПМР" готовят очередной передел собственности Молдовы.

В непризнанной "Приднестровской республике" на подходе социалистическая революция – разумеется, в ленинском понимании социализма. Если кто ещё помнит,  великий друг трудящихся всего мира незадолго до конца, морально уже готовясь к бальзамированию, как-то раз, вглядевшись в Крупскую, пришел к выводу, что социализм – это тот же капитализм, только государственный. Говорят, что Маркс, прознав об этом открытии, вертелся в могиле, как наскипидаренный… Впрочем, ладно, о Марксе как-нибудь в другой раз.

Так вот, как и положено, в таких случаях, в авангарде революции идут коммунисты. Коммунисты Приднестровья уже предложили "организовать сбор подписей в поддержку курса на возврат предприятий ПМР в государственную собственность". Предложение вошло в резолюцию митинга в честь 98-й годовщины "Великого Октября", организованного 7 ноября в Тирасполе ЦК Приднестровской компартии (ПКП) при активном содействии КГБ ПМР, работники которого выступили в качестве зазывал и агитаторов.

Увы, содействовали они не очень успешно: в центре Тирасполя собралось всего лишь около ста человек, которые по причине крайне преклонного возраста, и длительного существования впроголодь (пенсии в ПМР, и без того мизерные, с весны урезаны на 30%) с трудом удерживали в ослабевших руках красные флаги и транспаранты с партийной символикой. Играл духовой оркестр. Тоже не очень громко, зато очень фальшиво. Хотя фальшь, надо признать, очень гармонировала с митингом.

"Государство" которого нет

Митинг был, разумеется, только ширмой, декорацией, рассчитанной на внешний эффект. Опыт национализации и повторной приватизации накоплен в "ПМР" уже довольно большой. Причем, весь он накоплен в рамках команды действующего "президента" Евгения Шевчука. Целый ряд предприятий – к примеру, завод "Электромаш", работники которого, доведенные до отчаяния невыплатами зарплат, в конце 2013 вышли на забастовку, а до того, и после этого – ещё ряд таких же руин, был отобран у частных владельцев и возвращен "в собственность государства".

Но "государство" здесь присутствует весьма и весьма условно.  Причем, ситуация отсутствия государства похожа на матрешку: нарушения закона громоздятся в несколько слоев. Так что разбираться в том, что в действительности сегодня происходит в "ПМР" нам придется издалека, разматывая весь клубок.

Начну с того, что, во-первых, никакого "приднестровского государства" не существует вовсе. И никогда не существовало. Есть самопровозглашенная группа граждан, которая уже 25 лет незаконно удерживает захваченные ей левобережные районы Молдовы. Почему это продолжается уже 25 лет, кто пособничает этой группе, кто в Молдове, в Украине, в ряде международных организаций фактически добился её признания как "почти государства", с которым надо вести переговоры, а бандитских главарей – воспринимать как "политиков в галстуках" – отдельная тема. Нас интересует другое. То, что государства всё-таки нет. А если нет государства, то нет и государственной собственности.

Что же в таком случае "приватизировали" в Приднестровье? Очевидно, что там "приватизировали" собственность Молдовы. "Приватизировали" незаконно, то что "властям" ПМР никогда не принадлежало и не могло принадлежать. Иными словами, в захваченных незаконными властями "ПМР" левобережных районах Молдовы продавали и покупали украденное у Молдовы имущество. И все, без исключения, кто когда-либо что-либо приобрел в рамках т.н. "приднестровской приватизации" – не более, чем продавцы и скупщики краденого. Причем, это относится и к тем, кто участвовал в первичной приватизации, и к тем, кто покупал предприятия или акции этих предприятий из вторых рук. Все они не могли не знать о том, что "ПМР" – непризнанное государство, и, следовательно, любая "приватизация" в нём незаконна.  Все они продавали и покупали краденное, и делали это вполне сознательно – то есть, уже по одному этому факту, и по закону Республики Молдова могут быть – и должны быть! – привлечены к уголовной ответственности.  По меньшей мере, против них должны быть открыты в Молдове уголовные дела.

Тот факт, что этого не происходит, можно было бы назвать странным, если бы он не был лишь одним из множества других, столь же странных фактов.  Общая тенденция такова: прокуратура Молдовы прямо и открыто саботирует возбуждение уголовных дел по фактам любой противоправной деятельности в приднестровском регионе, исходящей от "приднестровских властей". Я утверждаю это, в том числе, и по собственному опыту: за 4 месяца прошедшие с момента моего освобождения из приднестровской тюрьмы, куда я был брошен по сфабрикованному КГБ ПМР обвинению,  я ещё ни разу не был официально допрошен в прокуратуре Молдовы, и так и не признан официально потерпевшим. Молдавские правоохранительные органы не хотят ссориться с приднестровцами. Мой случай – не единственный. Таких случаев сотни – если не тысячи. По меньшей мере, 50 тысяч человек были вынуждены выехать из оккупированного незаконными вооруженными формированиями приднестровского региона из-за политических разногласий с его "властями".  Никто из "должностных лиц" так называемой "ПМР" открыто занимавшихся похищением людей на правом берегу Днестра - то есть, на территории, контролируемой Молдовой, также ни разу не был привлечен к уголовной ответственности. Тех, кого задерживали in flagranti, на месте преступления, неизменно отпускали. Таким образом, терпимость к присвоению имущества Молдовы является лишь частью общей терпимости правоохранительных органов Молдовы к "властям" "ПМР".

Подробности торговли краденым

Несмотря на то, что все без исключения предприятия "ПМР" унаследованные от МССР, с точки зрения юридической украдены у Молдовы, молдавские таможенные органы выдают им сертификаты на экономическую деятельность. Выглядит это странно. Давайте разберем ситуацию по аналогии – на понятных бытовых примерах. Ну, вот, представьте себе: какие-то бандиты захватили часть вашего дома. Захватили имущество в этой части дома. Допустим, там у вас находился винный погреб, швейная машинка и столярная мастерская. И вот они, эти бандиты, торгуют вином из вашего погреба, что-то там шьют на вашей машинке на продажу, и что-то, опять же на продажу, делают в столярке. И к вам приходит участковый, и интересуется: всё ли в порядке? И говорит, что дабы бандиты не торговали краденым, он будет разрешать им торговать вином, швейными и столярными изделиями (изготовленными, как вы помните, в захваченной части вашего дома, с использованием отжатого у вас имущества) только с вашего письменного разрешения на каждую партию товара. И вы этим бандитам такое разрешение раз за разом выдаете.

Бандиты богатеют, эксплуатируют на швейке и столярке бесправных рабов, и ведут с вами бесконечные переговоры о возврате вашего имущества. Конечно же, не собираясь его отдавать – а зачем им это?  Более того, они продают часть вашей собственности каким-то сомнительным личностям, и те тоже открывают свое производство. И вы им тоже выдаете разрешения. За чисто символическую плату – в принципе, только чтобы покрыть расходы на бумагу, на которой вы эти разрешения им пишете.

Именно так и выглядит политика Молдовы по отношению к "ПМР"  в вопросе с выдачей предприятиям "ПМР" таможенных сертификатов молдавского образца. Без которых никакая торговля изделиями из "ПМР" – ни в правобережной Молдове, ни в Украине, ни в ЕС была бы невозможна.

Почему стала возможна такая открытая, на всех уровнях, сдача интересов Молдовы? Я полагаю, что тут дело в мощном коррупционном факторе, исходившем из "ПМР" с первых же дней её создания – и исходящем до настоящего времени. "Власти ПМР" попросту скупали и скупают как молдавских должностных лиц, так и международных наблюдателей, массово и на всех уровнях. Никаких других разумных объяснений происходящего я просто не вижу.

Мы привыкли искать корни молдавской коррупции в среде молдавских политиков. Я соглашусь с тем, что, к примеру, Владимир Воронин внес огромный вклад в формирование нынешней коррупционной системы, и что все – ну, почти все – нынешние ключевые коррупционеры выросли в рядах его партии и под его крылом. Но нельзя исключать из рассмотрения и приднестровский фактор. Все 25 лет своего существования "ПМР" систематически и системно коррумпировала молдавские власти. Ничем иным объяснить столь лояльное отношение к ней со стороны властей Молдовы просто невозможно.

Купить и сожрать, пока не отобрали

Но пойдем дальше – продолжим наш анализ экономических процессов в "ПМР". Итак, на каком-то этапе украденные у Молдовы предприятия были распроданы тем, кто был готов скупать краденное. Разумеется, скупщики краденного понимали, что они покупают. Они понимали, что идут на риск. Что их положение собственников шатко дважды. Во-первых, если "ПМР" всё-таки будет возвращена в Молдову, то скупленные ими краденные предприятия у них отберут. На совершенно законном основании. И любой суд, в том числе, и международный, признает это правильным.

Во-вторых, отобрать их сомнительную "собственность" у них могли и бандиты, продавшие им её ранее – и получившие за неё с них реальные деньги. Тот факт, что эти бандиты утверждали, что они "государство" ничего не менял по сути дела. Потому что в реальности признаков государственности, уважения к закону – пусть даже к их, к бандитскому, установленному ими самими, но закону, и готовности играть по правилам у "властей ПМР" всегда было неизмеримо меньше, чем, к примеру, у воровского сообщества, содержащего тюремный общак. То есть – вот так, объективно – сравнив воровскую среду и "государство ПМР" приходится признать, что права претендовать на звание государства у воровской среды значительно больше. И скупщики краденных предприятий это, повторяю, прекрасно понимали.

На что же они надеялись? Они надеялись либо быстро отбить вложенные деньги и свалить из "ПМР", от греха подальше, либо сделать "властям ПМР" предложение, от которого тем будет невозможно отказаться. Мы рассмотрим примеры обеих видов.

Первый случай - это ПМРовские заводы. Литмаш, Электромаш – ну, и так далее, что там было в "ПМР", в основном в Тирасполе и Бендерах. Их скупала всякая мелкая сошка. Второй - крупные предприятия, которые купили достаточно влиятельные и денежные скупщики краденного. Способные постоять за себя, и потому, ощущавшие некоторую уверенность в том, что у них не отберут купленное ими.

Мелкая воровская сошка (а – повторяю – все, кто покупал, что бы то ни было, в рамках приднестровской "приватизации" – воры и уголовники по определению) стремилась проглотить как можно большие куски, пока её не отогнали от кормушки. Всё мало-мальски ценное оборудование в самые сжатые сроки демонтировалось, вывозилось и монтировалось за пределами ПМР. Вывозились целые цеха. Собственность предприятий в соседних государствах распродавалась – или явно, или тайно, к примеру, с имитацией проигранного судебного процесса и его конфискации – и теневой расплатой наличными. Так, к примеру, была продана база отдыха "Электромаша".  То, что оставалось на месте, эксплуатировалось до полного износа, с использованием труда бесправных рабочих – а в условиях "ПМР" наемные работники лишены всяких прав, трудившихся за мизерную плату. Окончательно пришедшее в негодность оборудование – резали на металл и продавали на переплавку на ММЗ.

За 15-20 лет такой эксплуатации от завода оставались пустые цеха и 1-2 линии полукустарного производства. Предприятие приходило к естественному концу.

Воровской бюджет

Между тем, деньги, полученные за распродажу таких предприятий, были разворованы ещё при Смирнове. И новая команда Шевчука пришедшая к власти, столкнулась с тем, что наполнять бюджет ей было уже нечем. И вообще, работать по старому было уже невозможно. Не потому что Шевчук был в чем-то хуже или лучше Смирнова, а потому что ситуация изменилась.

Чтобы понять, что изменилось, посмотрим, из чего формировался бюджет "ПМР". Формировался он из двух потоков. Из денег, которые приднестровцы зарабатывали за пределами ПМР и привозили домой. А здесь тратили, на разные нужды, и часть потраченного ими изымалась "государством" в виде налогов на местный бизнес. Который местный бизнес, тесно связанный с правящей верхушкой, скорее не платил, чем платил. Тем не менее, порядка 30% бюджета ПМР при Смирнове формировалось именно так.

Остальные 70% формировались от продажи российского газа, который власти "ПМР" воровали – и продолжают воровать – из транзитной газовой трубы, вешая украденное ими на долг Молдовы.  Каким образом Молдова дала согласие, пусть и молчаливое, на такое положение вещей – отдельный вопрос. Причины, полагаю, чисто коррупционные – как и в случае с таможенным оформлением продукции, произведенной в "ПМР" на украденных у Молдовы предприятиях.

Но продавать украденный газ власти "ПМР" могли только внутри самой "ПМР" – по чисто техническим причинам. И здесь таилась ловушка. Население потребляло от 5% от общего объема потребления газа летом до 10% максимум – зимой. То есть, 90-95% газа потребляли предприятия. А предприятия умирали – по крайней мере, часть из них. А другая часть, о которой мы ещё поговорим, испытывала существенные  трудности со сбытом, и тоже сворачивала производство. То есть бюджет "ПМР" попросту "схлопнулся".

Здесь надо обратить внимание на несколько важных подробностей.

Во-первых, цена, по которой украденный газ продавали конечному потребителю была ниже, чем потребительская цена в Молдове. Этим достигалось несколько целей. В глазах населения создавался благоприятный для властей "ПМР" социальный фон. В сознание жителей "ПМР" внедрялась мысль о том, что "власти ПМР" и "Россия" заботятся о них, не допуская таких высоких цен на ЖКХ, какие были (и есть) в Молдове. Однако никакой "заботой России" тут даже не пахло. Жителей "ПМР" просто-напросто делали соучастниками кражи газа.

Что касается предприятий, то низкие цены на газ создавали хоть какой-то плюс для ведения бизнеса на территории "ПМР". Не будь их – и никакого смысла работать в Приднестровье, с его правовым беспределом, и трудностями при вывозе продукции и ввозе сырья не было бы вовсе – по крайней мере, если вести речь о легальном бизнесе.

Во-вторых, Смирнов ушел удивительно вовремя. Бытует версия о том, что он проиграл выборы, понадеявшись на свое окружение. Но, глядя на развитие событий, я всё отчетливее прихожу к выводу что проигрыш Смирнова был спланирован. Он и его сыновья выжали из "ПМР" всё, что возможно. Им нужно было уйти в тень. Чтобы они ушли в тень, нужно было, чтобы на место Смирнова пришел уже полный отморозок и беспредельщик, уже совершенно откровенный, без тени "респектабельности" бандит, действия которого заставили бы о делах Смирнова просто забыть. Осторожный Каминский мало подходил на эту роль. А вот безбашенный Шевчук подходил просто отлично.  Одним словом, у меня создается впечатление, что Смирнов просто подыграл Шевчуку, совершенно сознательно сдав ему выборы. Конечно какие-то третьестепенные фигуры были вынуждены бежать, а Оксана Ионова – "кошелек" семьи Смирнова оказалась в тюрьме. В СИЗО-3 Тирасполя для неё оборудовали ставшую местной легендой камеру-люкс, со всеми мыслимыми удобствами, включая джакузи. Но никакие удобства не компенсируют отсутствия свободы. Однако ни сам Смирнов, ни его семья не пострадали нисколько.

Но вернемся к проблемам бюджета ПМР в момент прихода к власти Евгения Шевчука. Бюджет, повторяю, схлопнулся. Производство переживало упадок, и продавать газ стало некому. Шевчук, будучи человеком весьма скромного ума и образования (как уже не раз было доказано, все его дипломы – фальшивые, и его реальное образование – неполное среднее) и окруженный командой примерно того же уровня, что и он сам – а других специалистов в "ПМР" просто нет – действовал прямо. Он повысил цены на газ для предприятий. Но устаревшие производства, производящие совершенно неконкурентоспособную продукцию, держались исключительно на её низкой продажной цене. А та, в свою очередь, базировалась на дешевом газе и дешевой рабочей силе. Повысив цены на газ, Шевчук практически убил остатки приднестровского производства.

Столкнувшись с уже окончательной финансовой катастрофой, Шевчук начал предпринимать меры для своего собственного спасения. Прежде всего, он фактически упразднил бюджет "ПМР" как таковой, выведя все оставшиеся средства в "президентский           фонд" подконтрольный только ему лично. Сюда же аккумулировались и криминальные доходы от контрабанды, которая в "ПМР" всегда была одной из важных статей доходов криминального анклава – естественно, не показываемых в бюджете.

И снова нам придется сделать небольшое отступление от основной темы. Поговорим вкратце о масштабах приднестровской контрабанды.  Вот "официальные" данные по внешней торговле Приднестровья в период 2003-2015 годов, взятые из "Вестника Приднестровского республиканского банка". Цифры даны в млн. долларов США.

Экспорт – это то, что вывезли. Импорт – это то, что ввезли. Обратите внимание на разницу.

В частности, за 2005 год, период январь-октябрь. Импорт $967,415 млн., экспорт   – $510, 919млн.  Разница – $456,496 млн.

Полмиллиарда долларов, которые взялись из ниоткуда и исчезли в никуда – это и есть масштабы приднестровской контрабанды.

Товар был ввезен якобы в "ПМР", а затем вывезен, уже нелегально, и реализован в Молдове и в Украине. Это – "чистая" контрабанда. Без учета воровства газа. Конечно, какой-то вклад внесен сюда и теми деньгами, которые ввезли в "ПМР" жители  региона, работавшие за рубежом – но он не превышает 5-7% от общей суммы. С учетом же воровства российского газа и доходов, извлекаемых из многоходовых газовых схем, ежегодный доход, приносимый ПМР, составляет порядка полутора – двух миллиардов долларов. Не менее половины этой суммы достается игрокам внутри ПМР. А миллиард долларов – это серьезный куш, за который стоит побороться. Именно вокруг него – вокруг дележа этого куска – в ПМР и идет борьба.

Продать можно дважды!

Но вернемся к основной сюжетной линии. Итак, Шевчук упразднил бюджет, выведя средства в президентский фонд. Это позволило ему минимизировать расходы на основную часть населения "ПМР", ставшую ему уже ненужной и обеспечить высокие стандарты жизни для привилегированных слоев населения. А именно: для "МИД ПМР", для силовиков из МВД, КГБ, СК, для таможенников, и, в несколько меньшей степени, для военных. Работники всех этих структур, составляющие примерно 5-7% от общего числа населения ПМР обеспечиваются квартирами за государственный счет, высокими для региона зарплатами – нижний порог составляет 300-400$, и целым рядом иных льгот. Силовики фактически выполняют роль лагерной охраны, осуществляющей террор по отношению к остальному населению ПМР и подавляющей малейшее недовольство. Помимо основной зарплаты, все эти лица получают и долю доходов от контрабанды – плавающую сумму в конверте. Все они, таким образом,  являются прямыми соучастниками криминальной деятельности "властей" "ПМР".

Далее, Шевчук начал принимать меры для восстановления важнейшей статьи доходов "ПМР" – доходов от использования украденного у Молдовы российского газа. Восстановить их можно было единственным способом: создав платежеспособный спрос. То есть, были необходимы предприятия, которые приносили бы доход, используя в производственном цикле украденный газ, и, таким образом, "обналичивая" его. Разумеется, при этом было бы крайне желательно, чтобы большая часть этого дохода уходила в карман "президента" Шевчука – то есть в президентский фонд, а не доставалась бы владельцам предприятий.

С этой целью была разработана и осуществлена схема первичной и частичной "национализации".

Предприятиям предлагали провести дополнительную эмиссию акций, которые передавались "государству". Однако формулировка "государство" существовала исключительно в пропагандистских целях. В действительности акции передавались под управление Кабмина и использовались как рычаг для контроля за деятельностью предприятий. "Государственная" доля доходов поступала в президентский фонд. Бонусом для владельцев был дешевый газ. Предполагалось, что это побудит их к инвестициям и модернизации производства – но расчеты не оправдались.

Однако такая политика работала только в отношении сравнительно мелких предприятий. Крупные скупщики краденого, вроде олигарха Усманова – владельца ММЗ и рыбницкого цементного, или РАО ЕЭС, купившего ворованную МолдГРЭС могли дать отпор. С ними работали по индивидуальным проектам.

Что касается РАО ЕС, то с ней Шевчук достиг соглашения, которое и реализовано в схеме "Энергокапитала". Поскольку схема эта была описана уже множество раз, в том числе и мной, в публикациях на ava.md я не стану излагать её в подробностях. Если кратко: то из украденного у Молдовы газа га МолдГРЭС вырабатывается электроэнергия, которая, на основании таможенных сертификатов, выданных в Молдове, продается, в основном, в Молдову же, притом, по крайне завышенной цене. Полученный доход делится между участниками сделки, примерно 80% его выводится в оффшор на счета фирмы аффилированной с Евгением Шевчуком.

А вот Усманова, в итоге, все же выжали из "ПМР", отобрав оба предприятия – но, правда, обязавшись выплатить ему "долг" в $170 млн. Однако "долг" непризнанного государства перед кем бы то ни было, равно как и "право собственности" Усманова на украденные сепаратистами, и перепроданные ему по длинной цепочке предприятия – вещь очень зыбкая. Во всяком случае, я хотел бы посмотреть на развитие такого дела в любом международном экономическом суде. Зрелище, думаю, было бы занятным.

Именно понимание того, что ПМР является зоной полного правового беспредела, где криминальные "власти" могут творить всё, что угодно, а жаловаться будет некому, и исключает приток в ПМР серьезных иностранных инвестиций. Все рисковые игроки, решившиеся сыграть на приднестровском "Диком поле" рассчитывают за 5-7 лет оправдать расходы, получить какой-то доход и уйти. Никто не станет делать долговременные вложения в криминальный анклав. Не является исключением из этого правила и пресловутая фирма "Шериф". При ближайшем рассмотрении её предприятий видно, что и она особых вложений в "ПМР" не делала. От "Шерифа" отпочковалось несколько предприятий в соседней Украине – в частности, мобильный оператор Интертелеком. Значительные средства выведены в оффшоры. Некоторый пик вложений в "ПМР" имел место до 2005-2006 примерно года, когда "Шериф" ещё надеялся на легализацию в Молдове – впрочем, и тогда, вложения  были довольно скромные, а завозимое оборудование – стоковым. Когда же стало понятно, что ПМР останется криминальным анклавом навсегда, "Шериф" сменил политику и стал работать на "коротких сделках", не строя долговременных проектов. Коробки супермаркетов стоят очень недорого – а ничего более существенного "Шериф" уже не строит, и не модернизирует старое. Техническое оборудование "Интерднестркома" и уровень услуг – на уровне 15 летней давности.

В то же время Шевчук очень активен. Но у него иные позиции. Он в существующем раскладе сил, наступающий разбойник, располагающий бандой силовиков. Он стремится максимизировать свою долю в приднестровских доходах – в принципе, тоже не строя долгосрочных планов. Его задача: выкачать из Приднестровья как можно больше средств в кратчайшие сроки и подготовить свой уход.  Ему остаются неподконтрольны предприятия, приватизированные фирмой "Шериф", а также негосударственные доли акций в кое – как работающих заводах. Именно на них и нацелена готовящаяся "социалистическая революция".

Если говорить о "Шерифе", то это, прежде всего, KVINT и ХБК (тираспольский хлопчатобумажный комбинат). Несколько особняком стоит в этом ряду ООО «Табачная фабрика «Укр Днестр Групп» – тоже шерифовское предприятие. Это производство (построенное тоже на стоковом оборудовании и рассчитанное на 5-8 лет интенсивной эксплуатации) целиком ориентировано на изготовление сигарет, переправляемых затем контрабандой в Украину. Самое поразительное, что никто этого особо и не скрывает, ни в Молдове, ни в Украине. В самой "ПМР" объемы сигарет, производимые этой табачной фабрикой, не могут быть потреблены.

Всё это – очень соблазнительные объекты для "национализации" – то есть называя вещи своими именами, для увода в собственность Евгения Шевчука, который, вкупе со своей супругой Ниной Штански и олицетворяет сегодня "приднестровскую нацию".

Чисто технические возможности для реализации такого плана у Шевчука есть. Однако открытый разбой все-таки нежелателен. Он поставит в сложное положение лобби Шевчука в Молдове и Украине, а также в ОБСЕ и в ЕС (вы просто представить себе не можете, сколько лоббистов можно накупить с миллиарда долларов, причем, во всех частях света) и бросит тень на имидж "политика в галстуке", который и так трещит по швам. Больно уж рожа у политика бандитская.  Следовательно, нужен респектабельный предлог для такого изъятия.

А что может быть респектабельнее "воли народа"? Да ничего. При виде воли народа все международные организации обрыдаются от умиления. Ну а коли воля народа нужна, так и надо, чтобы это быдло эту самую волю высказывало.

Надо сказать, что опыт народных волеизъявлений в "ПМР" накоплен большой. Так что ничего изобретать не пришлось. По всем без исключениям предприятиям ПМР, где государство имеет свою долю, а также по всем бюджетным организациям идет сейчас сбор подписей за полную национализацию. Тех, кто отказывается подписываться – увольняют. Точнее – угрожают уволить, после чего подписывают все.

Что касается владельцев предприятий, то противопоставить готовящемуся грабежу им нечего. Все разговоры о том, что великая и ужасная охрана фирмы "Шериф" устроит в "ПМР" гражданскую войну не заслуживают внимания. Охрана "Шерифа" могла прессовать его конкурентов – и только тогда, когда была уверена в своей полной безнаказанности. Для того, чтобы она разбежалась, не нужно даже стрельбы в воздух – достаточно простого телефонного звонка из КГБ ПМР.

Не помогут бизнесменам и попытки воззвать к России. Несколько проплаченных материалов, в которых Шевчук именуется "агентом Запада" пытающимся слить ПМР в Молдову, а читателей стращают "конфликтом с НАТО" не возымеют никакого эффекта. Их авторы просто развели заказчиков, мечущихся в поисках выхода.

Дело в том, что политики России как таковой не существует вовсе. Политика России – сумма коррупционных интересов. И никому из влиятельных игроков нет дела до барыг, "попавших на бабло" в "ПМР". Так что скупщиков краденного разденут до нитки. И, собственно – поделом. Не надо соучаствовать в грабеже. Не надо скупать ворованное. Не надо покрывать бандитов.

Одним словом, их ни капельки не жаль. Разумеется, Евгений Шевчук – бандит. Но и те, кого он намерен ограбить – ровно такие же бандиты, и их судьба не особо интересна. Интереснее другое: что будет дальше?

А что будет дальше?

Несомненно, Евгений Шевчук не связывает свою дальнейшую судьбу с "ПМР". Он уже наметил пути отхода.  У него есть паспорт гражданина Молдовы, дающий право на безвизовый въезд в ЕС, а у его супруги Нины Штански, помимо молдавского, есть ещё и российский дипломатический паспорт (а вы не знали, да?). Ни против Шевчука, ни против Штански в Молдове не возбуждено никаких уголовных дел. И не будет возбуждено. Потому что, во-первых, как я уже писал, с миллиарда долларов можно купить очень мощное лобби, а во-вторых, будучи взят за задницу, Шевчук может назвать очень много интересных имен. Причем не только в Молдове, Украине, и России, а и в целом ряде международных организаций. Не менее интересные показания может дать и Нина Штански. Иными словами, я готов держать пари, что ни прокуратура Молдовы, ни Украины, ни правоохранительные органы стран ЕС никогда не возбудят против Шевчука и Штански никаких уголовных дел. Слишком много респектабельных и уважаемых людей на них завязано и имело с ними общие дела. Слишком много международных организаций сажало Шевчука и Штански за стол переговоров, а не в тюремную камеру. И нужно быть бесконечно наивным человеком, чтобы предполагать, что это происходило просто так. Это было не просто так – а по очень существенным причинам. См. выше – то что я уже написал про миллиард и про сорок бочек лоббистов, которых можно накупить на эту сумму.

Словом, любое дело против Шевчука, Штански, а также престарелого Смирнова и его сыновей будет развалено на самом высоком уровне, причем разваливать его будут и Россия, и ЕС, и Молдова с Украиной. За 25 лет на криминальном анклаве погрели руки все. Шевчуку дадут уйти, если только он не сотворит чего-то совсем уже запредельного. И сейчас Шевчук как раз и озабочен тем, чтобы выбрать серединный курс – никого особо не разозлить, не задеть, не спровоцировать никаких резких действий против себя и вывести из ПМР как можно больше активов. Он находится в стадии сбора урожая, когда дней мало, а каждый день год кормит.

Не будут возбуждены дела и против "министров" и "депутатов". Эти, разумеется, не летают так высоко как Шевчук, но свои бизнесы, в основном, в Украине, есть практически у всех. Все они прикрыты разного рода франшизами – та же фирма "Фуршет" стала очень удобным прикрытием для бизнеса "премьера" Татьяны Туранской. Впрочем, не она одна. Однако для страховки, для окончательного избавления от нежелательных хвостов, всем этим персонажам желательно пройти через "ВС ПМР" – и там они уже станут не назначенцами Шевчука а депутатами, за которых голосовал народ. Именно этим и объясняется столь сильное желание Шевчука протолкнуть в "ВС ПМР" своих людей. Ему нужно вывести их из-под удара. Потому что если дело всё же дойдет до уголовного преследования той же Туранской, то её показания могут осложнить Шевчуку жизнь в ЕС. А ему не нужны лишние хлопоты.

Просматривается уже и сценарий ухода. В 2016 Шевчука сменит "народный" и социалистический" Олег Хоржан. Шевчук, Штански и прочие особо приближенные к ним покинут ПМР. Что будет делать Хоржан – сказать сложно. Скорее всего, он попытается мягко сдать "ПМР" в Молдову на условиях своего вхождения в молдавский политикум -  с одной стороны и под российское финансирование своей партии, которая станет очередным пророссийским проектом – с другой. Примерная дата такого завершения проекта "ПМР" – 2020 год.  "Госсобственность" "ПМР" к этому времени будет, вероятно, уже утилизирована окончательно. Часть украденного у Молдовы, вероятно, легализуют, признав законной собственностью новых владельцев. Все, на что Молдова сможет предъявить претензии, как на имущество МССР, украденное у неё, и что не удастся легализовать,  будет выведено и вывезено из  "ПМР" – хоть на металл, лишь бы не оставлять Молдове. В итоге, Молдова получит регион без какой-либо промышленности. В лучшем случае ей оставят пустые здания бывших супермаркетов "Шерифа". 

Что будет делать Молдова с этим осколком СССР, непригодными, по сути, ни на что, и населенным развращенным, ограбленным и озлобленным населением пенсионного возраста – отдельная тема. Хотя и тоже, конечно, очень и очень интересная.

С. Ильченко.

Ссылка для заблокированных приднестровцев http://mf3gcltnmq.cmle.ru/analytics-commentary/032338-pridnestrov-e-razvrat-v-gossobstvennost.html

Знак позиции

Статья С. Ильченко нуждается в комментарии. Более того, я уже писал о том, что тема так называемого "возвращения в госсобственность"  приватизированных приднестровских предприятий в увязке с  лозунгом "Против  олигархов!" – единственным пропагандистским оружием обанкротившегося правящего в Приднестровье антинародного режима перед выборами – нуждается в более серьезном анализе и разработке. И такое осмысление уже началось, началось не вчера, не статьей С. Ильченко. Но статья может стать хорошим катализатором для выхода  разговора на нужную высоту.

Я никогда не поддерживал и не буду поддерживать приватизацию как процесс присвоения  общенародной собственности. Я никогда не считал и мне никто не докажет, что приватизация являлась и является  способом улучшения работы предприятий. Пример Приднестровья – ярчайшее тому подтверждение. Приватизированные предприятия здесь, как правило, умерли, а пресловутый "Шериф" ничего не приватизировал – и стал гигантом. Поэтому возврат предприятий в госсобственность не вызывает во мне никакой дрожи.

Но вся проблема в том, что сегодня в Приднестровье под видом возвращения в госсобственность идет банальный передел собственности, и все идеологи такого "возвращения" прекрасно понимают, что врут, прекрасно знают, чего они на самом деле добиваются, и не просто морочат людям голову (ибо их враки про госсобственность очень скоро станут ясны всем), но во второй раз, и уже навсегда, убивают веру людей в то, что общенародная собственность может при  толковом управлении быть высокоэффективной, служа всему обществу, всему государству, а не частнику. По сути эти люди – убийцы самой идеи общенародной собственности – вот еще в чем зло затеянного в Приднестровье передела собственности.

По многим основным оценкам того, что произошло в Приднестровье вокруг приватизации  собственности бывшего Советского Союза и  теперешней ускоренной переприватизации, мое мнение совпадает с мнением автора статьи.  Особенно в том, что касается оценки произошедшего здесь совершенного развращения идеологической и духовной основы жизни народа – тех скреп, которые обеспечивают его существование,  оправдывают целесообразность установленных законов и обычаев, направляют знак позиции развития – к добру, к правде, к справедливости, к человечности, в конце концов. Сегодня знак позиции стал не просто отрицательным – речь идет не просто о грязи, мерзости, вранье, безудержном грабеже народа, лишении его самых элементарных средств существования. Условно говоря, речь идет об огромной куче говна, упавшего и покрывшего некогда цветущую землю. 

Что будет "с этим осколком СССР, непригодным, по сути, ни на что, и населенным развращенным, ограбленным и озлобленным населением пенсионного возраста", – вопрошает автор в конце статьи.

Думаю, что все будет хорошо. Приднестровцы, получившие жестокий урок, преодолеют взгляд удава, выйдут из оцепления и в борьбе, в союзе со столь же ограбленными, униженными, но просыпающимися  государственническими силами России отстоят свое право на достойную жизнь. 

И в этом приднестровцам помогут и статьи Ильченко. Особенно, если они будут  написаны с положительным знаком позиции, а не с отрицательным, как в данной статье.

Можно понять автора. Приднестровье – его Родина. Он пострадал от режима Шевчука, сидел в тюрьме. Но мы все, приднестровцы, сидим сейчас в тюрьме. Но это не значит, что надо ныть, убеждать людей сдаться, сложить руки, говорить о бесполезности попыток что-либо изменить. Пусть это пишут наши враги, им это выгодно, но не свой, не приднестровец, у которого, вольно или невольно, в каждой строке сочится боль за поруганную Родину.

Многого сегодня не хватает государственническим силам Приднестровья. Они не организованы. Тяжелая нужда и беспросветная жизнь разогнала людей по дальним странам – остались одни старики. Но  приднестровцы, где бы они не находились, душой и всеми мыслями – вместе со своей Родиной. При первой возможности они приезжают к родным стенам, родным могилам, возвращаются в свое счастливое детство, юность, молодость. И больше всего им сейчас не хватает  веры в победу государственнических сил, оптимизма, надежды. И надо, чтобы, прочитав статью Ильченко, они не пошли в кабак напиться, а чтобы наливались гневом, решимостью  преодолеть все препятстви, снести всю нечисть с родной земли и похоронить эту нечисть навсегда.

Таким статьям Ильченко цены бы не было.

Знак позиции! Знак позиции – сегодня это главный фильтр всего, что пишется и говорится о Приднестровье и о его проблемах.

Ну и конечно, точность, глубокая осведомленность о том, что ты пишешь. И  с этой позиции к Ильченко много вопросов.

По сути две "аксиомы", то есть утверждения, не нуждающегося в доказательстве, положены в основу статьи. И обе они при ближайшем рассмотрении не выдерживают никакой критики. 

Первая. Приднестровье не является признанным государством, поэтому у него не может быть собственности. Значит, это собственность какого-то другого государства. А именно – Молдовы, в состав которой входило Приднестровье, считает автор. Из этой аксиомы вытекает вся правовая сторона  умозаключений автора. Незаконна в "так называемой ПМР" и приватизация, и переприватизация, и национализация. А все, кто в этих процессах участвуют – становятся преступниками, манипулирующими чужой собственностью. Автор договорился до того, что весь народ приднестровский у него получается преступник.   Кража там чужой собственности и т.д.

С правовой точки, это не верно,  хотя бы потому, что и Приднестровье, и Молдова образовались в результате одного и того же незаконного процесса – разрушения СССР и выхода из него с нарушением действующего на тот момент порядка выхода из СССР, т.е не через положенные референдумы, а путем самопровозглашения. Поэтому о каких-либо законных правах, вытекающих из законного процесса сохранения правопремства говорить не приходится ни в Молдове, ни в Приднестровье. 

Но есть одна существенная деталь: Приднестровье самопровозгласилось на год раньше (1990 г.), чем самопровозгласилась Республика Молдова (1991 г.). То есть Приднестровье ни одного дня не было и не могло находиться в составе Республики Молдова. А из этого вытекает, что какие-либо притязания Республики Молдова образца 1991 г.  на собственность в ПМР образца 1990 г., как на свою бывшую собственность, украденную у нее,  не имеют под собой никаких оснований.

Как известно, Молдова односторонне денонсировала пакт Молотова-Риббентропа 1939 года, что также автоматически лишает ее права претендовать на собственность Приднестровья, ибо по статусу-кво на август 1939 года  Приднестровье находилось в составе Украины. И это Украина могла бы еще претендовать на собственность в Приднестровье, но Украина пакт Молотова-Риббентропа не денонсировала и никогда на это не пойдет с риском потерять те не хилые  территориальные приобретения, которые она получила в 1939 г. 

Если Республика Молдова образца 1991 года будет претендовать на собственность в ПМР как якобы правпреемница Молдавской СССР (ССР Молдова), существование которой было прекращено самопровозглашением Республики Молдова в 1991 г., то возникает еще больше вопросов. Моло того, что ПМР вышла из состава ССР Молдова в 1990 г., а ССР Молдова  не успела предпринять никаких шагов по восстановлению статуса-кво на Правобережье до своей "кончины" в 1991 году, стоит подчеркнуть, что  в правопреемство  Републике Молдова образца 1991 г. попала уже территория без Правобережья. А признавать или не признавать то, что произошло до рождения Республики Молдова образца 1991 г. это все равно, что новорожденному признавать или не признавать то, правильно или нет вышла замуж его мама за его папу. 

Кроме того, в 1990 г. Приднестровье входило не только в состав ССР Молдова, но и вместе с ней – входило в состав СССР. И если считать претензии Республики Молдова на собственность в Приднестровье законными на основании правопреемства, то законными становятся и претензии России как правопреемницы СССР не только на собственность в Приднестровье, но и на собственность в Молдове, поскольку та тоже самопровозгласилась в составе СССР с нарушением действующего закона о выходе из состава СССР.

Второе. А вот в обоснование психологической стороны умозаключений Ильченко положена аксиома, мол, у этих коррупционеров Шевчука все схвачено – и в Молдове, и в Евросоюзе, и везде, и никто  под угрозой разоблачения участия  в серых схемах не будет портить отношений с группировкой Шевчука и не станет наводить в ПМР порядок, который бы нарушил контрабандные потоки и доходы от них.

Чтобы убедиться, что эта парализующая  идея не всесильна, постоянно сдает сбои, не обязательно  уходить в далекое прошлое. Ну кто, например, еще пару месяцев назад мог подумать, что молдавский экс-премьер и один из главных  молдавских коррупционеров, участник  тотальной коррупционной сети,  охватывающей и Приднестровье, и Украину и  другие страны, В. Филат сядет в Молдавии в тюрьму? И что посадит его туда его ближайший сподвижник – прокурор Молдовы, спасая свою задницу от тюрьмы (ибо никто в Молдове не  ставил вопроса об отсидке Филата, а вот фигурантом номер один во всех требованих отсидки значился как раз прокурор республики).  Так что непробиваемая броня коррупционеров, на которой Ильченко выстраивает теорию о безуспешности каких-либо попыток изменить к лучшему положение дел в Приднестровье, трещит, как грецкий орех, брошенный вороной на асфальт. 

Я не исключаю повторение молдавского сценария с Филатом и в Приднестровье. Когда без лишнего шума, на такси, однажды утром двое служивых в форме приедут, подхватят нашего несчастного президента и увезут куда надо. По решению его ближайшего сподвижника, который вдруг обоснованно  задумается о своей собственной судьбе.

Самое интересное, что и президент об этом знает.

Лев Леонов.