Диалог приднестровского предпринимателя Владимира Пасютина и российского публициста Льва Леонова о жизни, бизнесе, проблемах Приднестровья.
См. начало очерка
2. УРАЛЬСКИЙ ЗАПУСК
Л. Леонов. Поговорим о детских годах, семье: папа, мама.
В.Пасютин: А зачем?
Л.Леонов: Это интересно, откуда родом, чем папа, мама занимались, детские годы, какие-то впечатления, потом переезд в Бендеры. Такой быстрый взгляд.
В.Пасютин: А не глубоко копаем?
Л.Леонов: Большие дела делаются быстро или никогда не делаются. Вот Крым – быстро, а Донбасс, видите, никогда. Поэтому и нам с вами надо быстро окинуть взглядом формирующие человека годы – детские.
В.Пасютин: Родился в 1957 году и до четырех моих лет мы жили на Урале.
Л.Леонов: В год первого спутника…
В.Пасютин: Да… Мы с ним полетели в тот год. Что я помню?.. На Урале поселок Лёвиха, Свердловская область, Кировоградский район. Там урановые рудники были, поэтому родители уехали оттуда. Отец боялся, что радиация.
В.Пасютин: Помню, там столько снега было, что, как на войне, вырыли траншеи, и идешь по этой траншее, и снег выше головы. Правда, тогда я был маленький, сугробы в три моих роста были.
Л.Леонов: Тогда были зимы очень похожие на украинские – теплые, обильные снега, я тоже это хорошо помню, я, правда, был уже постарше.
В.Пасютин: Помню, где-то мне три годика было. Там у нас двухэтажный дом был деревянный, и лестница была на чердак. И дети туда полезли. И я полез, не до конца долез и упал, получается, где-то с высоты третьего этажа. Отрубился. Но снег спас. Меня забрали в больницу, утром проснулся, говорю: «Мама, хочу писать». Врачи сказали: «Ну раз сказал, что хочет писать, значит, все нормально». Отпустили, как-то так прошло.
Наверное, тогда и свихнулся.
Помню, как мы ехали в купе, еще я выглядывал в окошко, впереди шел паровоз, и дым шел такой черный, мне нравилось страшно… Я, когда учился в Хмельницке, в советские времена, идешь по поезду, там вагон-ресторан, сидишь, обзор хороший. Очень любил, как-то мне это нравилось, какая-то романтика есть…
А потом где-то в Москве была пересадка. Помню, были на вокзале каком-то, там продавали шарики, которые, если не заметил, они раз – и улетели вверх… с водородом… Помню, отец принес мне вафли. Представляете, я до этого их никогда не пробовал, это мне где-то четыре годика было. В год, когда Гагарин полетел. А мы по земле полетели за тридевять земель. А были тогда на Урале хлебцы, они и сейчас есть, ржаные и другие. Но они же не сладкие. Я думал, что это хлебцы он мне протягивает, я: не, не хочу. Он говорит: да ты попробуй. Он, видно, тоже сладкое любил, точно. Я как попробовал… В общем, мне понравилось, до сих пор сладкое люблю. Во всех смыслах. Вот такие уральские воспоминания.
Л.Леонов: А семья большая была?
В.Пасютин: Я один у отца. А были еще двое детей у матери. Ее муж погиб, двое детей у нее остались. Отец всю жизнь их любил, как и меня.
Л.Леонов: А кто там был? Сводные братья, сестры?
В.Пасютин: Брат Анатолий вот умер года два назад (1953 – 2017). Рак поджелудочной.
А сестра Людмила, она жива еще, родилась в 1951 г.
Они старше меня были.
Л.Леонов: А чем отец занимался на Урале? Это же город Кировоград был?
В.Пасютин: Нет, Лёвиха – это поселок.
Л.Леонов: Поселок при чем? Такие поселки обычно при каких-нибудь лесозаготовках были, лагерях.
В.Пасютин: Или рудники.
Л.Леонов: Или рудники или железная дорога, что-то такое.
В.Пасютин: Отец был завгаром, заведующий гаражом. Я помню, он взял как-то ЗИЛ, здоровую такую машину, и поехали в лес грибы собирать. Они говорят: «Сиди здесь, а мы пойдем искать грибы». Там были родители, целая толпа, кто-то еще, и брат мой, и я. Я сидел-сидел, и подумал: чего я сижу? И открылся, думаю, пойду искать. Пошел искать их и не мог найти, невозможно…
Л.Леонов: Если он был завгаром, значит, было какое-то большое производственное хозяйство.
В.Пасютин: Да.
Л.Леонов: Автомобильное?
В.Пасютин: Автопредприятие при этом хозяйстве.
Л.Леонов: Автопредприятие, значит какой-то или завод был или что-то такое.
В.Пасютин: Что-то такое было, но я не помню…
Л.Леонов: А мать чем занималась? Дома сидела?
В.Пасютин: Не знаю, наверное, скорее всего домохозяйничала, потому что трое детей.
Л.Леонов: Мать, которая сегодня с Вами?
В.Пасютин: Да. *)
3. БЕНДЕРЧАНИН В ПЕРВОМ ПОКОЛЕНИИ
Л.Леонов: Почему родители все-таки решили поехать так далеко от Урала, в Молдавию? У них был какой-то вызов сюда, у них были какие-то люди тут, знакомые?
В.Пасютин: Так мать отсюда, из Молдавии.
Л.Леонов: А как же она на Урале оказалась?
В.Пасютин: Замуж вышла за того, от кого дети.
Л.Леонов: Который погиб?
В.Пасютин: Да, он погиб. Кстати, попал под поезд.
Л.Леонов: То есть не в войну, а так – по жизни, по гражданке погиб?
В.Пасютин: Да, несчастный случай.
Л.Леонов: То есть мать была из Молдавии и сказала: да ну ее к черту?
В.Пасютин: Поехала за мужем, как это было принято. Скорее всего, в Молдавии познакомились.
Л.Леонов: Понятно, она отсюда поехала за мужем на Урал, а оттуда она, наверное, сама потащила всех в Молдавию?
В.Пасютин: Не думаю. Она говорила, что наоборот, – отец.
Л.Леонов: То есть у него был в Молдавии какой-то интерес?
В.Пасютин: У него был интерес: что на Урале радиация, а тут Молдавия – богатый теплый край, типа, лучше было бы. Кто знает, что лучше, а что хуже…
Л.Леонов: А Бендеры же до войны это была Румыния?
В.Пасютин: Румыния.
Л.Леонов: То есть земля эта только-только стала советской.
В.Пасютин: Нет, Румынией она была лет 20, а раньше это была Россия.
Л.Леонов: Все равно там 20 лет – румыны, след-то оставили.
В.Пасютин: Оставили, но не такой уж плохой.
Л.Леонов: Почему именно сюда, в Бендеры, а не в ту часть Молдавии, которая раньше была Украинской?
В.Пасютин: Именно потому, что тут бабушка жила по матери.
Л.Леонов: Она прямо отсюда, коренная, да?
В.Пасютин: Да, даже домик был. А потом, когда начали строить дорогу на Кишинев, рядом домики еще сохранились, а наш под дорогу попал.
Л.Леонов: Это было лето? Жарко?
В.Пасютин: Да, кстати, на Урале я холодов не чувствовал .
Л.Леонов: Да пацаны, когда они холод чувствуют?
В.Пасютин: И тут мы идем по Борисовке к домику бабушки, а мне дали, чтобы я нес, горшок. Чемоданы, все вручную несли. Отец, видно, с чемоданом шел, мать – не помню. А мне дали горшок, чтобы не зря шел. Идем по Борисовке, а там абрикосы как раз поспели и попадали на землю. А мне было интересно не столько есть, сколько рассматривать. Мне говорили: «Не надо с земли подбирать, вот придем к бабушке, у нее целый сад, вот там и будешь». И потом мы там жили долго.
Л.Леонов: Это был 1961 год?
В.Пасютин: Да.
Л.Леонов: И как раз в 1961 году начали строить город Днестровск, город энергетиков при Молдавской ГРЭС. Куда через несколько лет перебрались мои родственники с Урала. В этом, 2021 году уже свое 60-летие Днестровск отметил.
Чем родители в Бендерах занимались?
В.Пасютин: Отец устроился водителем, потому что завгаром – уже все места заняты были. Начальники уже все места заняли, а он устроился водителем и работал водителем. Ну, не жаловался, заработки были хорошие, там сдельная оплата труда, а он такой пахарь. А мать работала закройщицей. Вот на Урале не знаю, чем она занималась…
Л.Леонов: Значит швейный бизнес?
В.Пасютин: Не то, чтобы бизнес, ну работала. Государственное все было. Да, раньше были, помню, на каждом шагу, как сейчас парикмахерские, так были ателье, а сейчас есть, но очень редкие.
Л.Леонов: А здесь вообще в Бендерах все обувное, швейное, всю жизнь было на подъеме.
В.Пасютин: А тут евреи еще были тогда, поэтому обувное-швейное преобладало.
Л.Леонов: Бендеры же – один из известнейших еврейских центров.
В.Пасютин: Да, тут 25 процентов их жило, даже когда я учился в 1974 году. До того, наверное, больше было, но потом постепенно, видно, стали уезжать. Как предчувствовали… Когда я учился в школе, заканчивал 10-й класс, у нас было 25% евреев учеников, но не было никакого национализма. Ну, пока они сами какую-нибудь гадость не сделают.
Л.Леонов: А сейчас сестра где живет?
В.Пасютин: Постоянно ездит то в Москву, то в Израиль. А живет в Парканах. У покойного брата дочка есть, она вышла замуж за какого-то голландца, живет в Голландии сейчас. А у сестры есть сын, Эдик, он работал у меня на мебельной фабрике, а когда началась эта шевчуковская ерунда, он бросил все и уехал в Канаду, потому что считал, что здесь ничего хорошего уже не будет.
Л.Леонов: Переписка есть какая-то?
В.Пасютин: Ну, не особо.
Л.Леонов: Не жалуется он там? Не жалеет, что уехал?
В.Пасютин: Ну, что сейчас тут творится, то – извините.
Л.Леонов: При том он еще не знает, до каких извращений жизни тут дошло.
В.Пасютин: Думаю, что знает. Потому что сейчас коммуникации такие, что ничего не утаишь. В общем-то, все всё знают.
===========================
*) Эта часть диалога состоялась в мае 2019 г. Мать В. Пасютина Анастасия (Таисия) Федоровна 1932 г.р. умерла в 2020 г. Отец Евгений Федорович (1928 – 2010).
Лев ЛЕОНОВ.
