Из статьи "Приднестровье – от Шевчука до Рогозина"
На днях исполнилась так, случайно, годовщина. Евгений Шевчук должен её помнить наверняка.
Два года как тому назад, 11 апреля 2012, уехал я из Приднестровья. Достаточно быстро пришлось уехать, и ещё долго вслед неслось на тему, что мол, «надо бы его в Тирасполь привезти и судить». Писали в этом духе близкие к администрации президента и КГБ персоналии, включая обласканных властью депутатов.
Помнится, дело было в статье. Где КГБшники нашли зацепку – уцепились за сравнение Шевчука с ослом. Дескать, «поступил как осёл» о Шевчуке – весомый повод, зацепка. Непростительное оскорбление.
Силовой аппарат первым делом начал искать нелояльных. Любого журналиста можно было ногтем раздавить. В моем случае, однако, не успели. Спасибо добрым людям из "близкого окружения"… Вовремя позвонили…
У них тогда, у новых властителей, неплохо шли дела.
По приходу к власти очередная банда первым делом отжала на себя потоки контрабаса. «Дедушкино наследство». Разумеется, прибрав к рукам таможню и погранцов, зачем упускать миллионные прибыли?
Затем пришла очередь раскулачивания. Добирались до самых крохотных, кого-то даже уморили в тюрьме.
Потом начали искать кому бы отомстить, чтоб повеселить толпу, изображая «справедливость». Отомстить за то, что не всё удалось прибрать к рукам. Загремела Оксана Ионова. Ей, помнится, устроили «гинекологический осмотр». Шестеро тюремных надзирателей. Чтоб не жаловалась на плохое самочувствие. Ведь в Приднестровье, не то что на каком-то там гнилом Западе, тюрьмы – самые лучшие. И надзиратели сплошь гинекологи. Чего жаловаться? Писать в ЕСПЧ? Зачем?
Потом начали выпускать убийц и отмороженных зэков, и преследовать какого-то школьника из румынского лицея, который, якобы, большой террорист. Тем временем зэки начали резать население по темным переулкам. До сих пор расчлененные тела собирают по окраинам Тирасполя. Потихонечку. Дабы никто не винил власти за объявленную амнистию.
Одним – амнистия, другим – исковерканные судьбы. Сажали-отпускали Гасаненко, посаженного за листовки против Шевчука. Не понравились листовки. Держали как животное, пока тот не начал умолять о прощении на телекамеру. Потом посадили очередного школьника, из Кишинева, опять же, за листовки против Шевчука. Оба эпизода – времён выборов 2011 года. Древние. Но ничего не забыл Шевчук. До кого дотянулось приднестровское правосудие – посадили.
Уровень жизни как-то не подрос. Хотя доклады пропагандисты делали – будь здоров.
Но жить новая элита начала, конечно же, на широкую ногу. Хорошенько всех напугав, можно неплохо зарабатывать. Хватило даже на шикарные лимузины для наиболее дражайших особ, близких к телу приднестровского вождя.
Контрабанда, сбор налогов с бизнеса, когда одним – льготы, а с других – три шкуры. Красиво жить не запретишь.
Вот и пролетели два года.
Что-то грустно сегодня власть предержащим в ПМР. Не то что тогда, два года назад, когда долларовая наличность текла рекой…
Грустный какой-то взгляд на фоточках. И у Шевчука, и у других.
И никто больше не пишет мне в личку, и в Фейсбуке на приднестровских лентах, – дескать, «достанем-покараем». Может быть, перестали премии давать в КГБ добровольным помощникам. Может просто теперь печаль такая пришла.
Упыри загрустили.
Потому что кругом засада. Контрабаса больше нет. С ним проблемы. Налогов особо не соберешь – коммерческая деятельность под вопросом из-за происходящего по соседству в Украине. А ведь избирались-то, бабло тратили, не для того, чтоб вот так вот печалиться, в носу ковыряться на трибуне перед депутатами, и в Фейсбуке ставить «лайки»… Ломились во власть, чтобы зарабатывать… А тут уже не до заработков… Как бы выкрутиться…
Это ведь для несчастных пенсионеров всевозможные байки рассказывались. Про форпост, который надо защищать. Насмерть стоять. И про Великую Россию. Ещё во времена Смирнова, когда эта деградация всего и всея началась, когда пошло разложение. И продолжилось при следующем президенте ПМР. Это ведь постмодерн. Поговорить в телекамеру – это ж, как и сайты глушить, и людей изгонять из региона – просто.
А вот ситуация теперь – диаметрально иная.
Перед выборами Шевчук много всего обещал. В том числе и инвестиции, и самые решительные перемены. После победы на выборах Шевчук предстал в образе альфа-самца. Окружил себя барышнями. Загляденье. Но прошло время. От былого лоска не осталось и следа. Потому как все рассуждения о переменах закончились пшиком. И сам Шевчук вынужден был в итоге признать, что понятия не имеет, как наполнять бюджет без российской газовой «подушки». Всю предвыборную кампанию обвинял кого-то, а тут выяснилось, что проблема никуда не делась.
Как и в остальном.
И сник Шевчук. Опечалился.
В итоге, спустя два года, у Приднестровья – другой <…> Это Дмитрий Рогозин. На Рогозина теперь все административные барышни Приднестровья молятся, ставят лайки, заискивающе расшаривают статусы в своих соцсетях. Публично восхищаются и зовут кататься на мотоциклах. Из альфа-самца Шевчук в сознании собственного персонала превратился в некое подобие заведующего пустым складом, где мыши сожрали всё зерно. Вроде как вреда от Шевчука не много. Но и пользы особой уже не предвидится. Чего ждать? С козла молока?
Дмитрий Рогозин сегодня главный человек в Приднестровье. От него зависят зарплаты, пенсии, любые проекты. Потому что он – ставленник Кремля, единственный, кто несет личную ответственность перед Путиным за происходящее на берегу Днестра. А завхоз в таких условиях может быть каким угодно. И выборы больше не столь актуальны. Это в 2011 году можно было наивным приднестровцам рассказывать байки, дескать, Михаила Леонтьева и Максима Шевченко "купили" какие-то нехорошие люди, и поэтому они на Шевчука напраслину нагоняют. С Рогозиным разговоры про "купили" уже не пройдут. Нужно будет – назначит Дмитрий Рогозин нового завхоза в Приднестровье прямо из Москвы. Одной записью в Твиттере. Проявит благосклонность – оставит прежнего завхоза. Но вряд ли Шевчуку нравится сегодняшняя своя роль. Потому что Приднестровье теперь фактически на военном положении. А это немного не то, ради чего жаждущие власти господа на выборах деньги тратят на свою избирательную кампанию.
В Приднестровье несколько десятков тысяч военнослужащих. По идее, им кто-то должен будет что-нибудь приказать. При определенном сценарии. Возможно, придется куда-нибудь, не дай Бог, конечно, наступать, или отвечать огнем по наступающим. В итоге у человека, отдающего такого роды приказы, имеются многие риски. В том числе оказаться в каком-нибудь неприятном списке в целом ряде стран, куда, на самом деле, люди обеспеченные, особенно любящие тратить награбленное на государственных постах, очень любят путешествовать. И не в одиночестве – а с цельным гаремом путешествуют порой. Или с друзьями.
Так что в Приднестровье у местной элиты, которая последние годы умудрилась значительно обогатиться, теперь налицо проблема выбора. Зря, что ли, столько лет над златом чахли… Столько сил потратили, отжимая друг у друга имущество, бизнес, и всё такое… Как можно променять нажитое на ставку в игре с непредсказуемым результатом?
В общем, сложность момента заключается в том, что в Приднестровье «форпостом» не являются совершенно целые категории граждан – бывшие и нынешние таможенники, кгбшники, чиновники, депутаты, и так далее. Список длинный. Кто им является? Пенсионеры, которых воспитывали в духе форпоста последние 20 с лишним лет и российские военнослужащие, оказавшиеся на берегах Днестра по итогам военного конфликта 1991-92. Их мало, меньше двух тысяч. Они охраняют склады с нетранспортабельными боеприпасами и стоят на блок-постах по Днестру. Российские военнослужащие не могут при любых раскладах ни на кого нападать, у них нет даже бронетехники. Лишь стрелковое оружие советских времён. Вертолетов, о которых периодически говорили, тоже нет.
Два года назад было четко ясно, что в Приднестровье к власти пришли ставленники Украины. Они пришли и в руководство, и в правительство, и в спецслужбы. Что там сейчас творится, сказать сложно. На кого ориентируется руководство ПМР сегодня, чьи они теперь ставленники, – понятия не имею. Но оценивать их ориентацию по лайкам в Фейсбуке – это надо быть слишком наивным.
В России, думаю, это вполне осознают. <…>
Если кастовая система до сих пор существует, то в Тирасполе у власти находятся представители третьей касты. Им, на самом деле, безразлично, чьи они там ставленники, и куда ставить лайки. Их интересует прибыль. Контрабас. Дорогие авто. Гламурные курточки. Прочая прелесть. И они ситуативно будут пытаться разглядеть «сильную сторону», чтобы встать под крыло, и сохранить хотя бы то, что «было нажито непосильным трудом». Никакой идеологии у этих людей нет. Никаких духовных ценностей.
В Приднестровье живут разные люди. Есть те, кому ближе коммунистические, социалистические идеалы. Есть и те, кому по душе либерализм, рыночные отношения, равноудаленность бизнеса от власти. Есть те, кто с ностальгией вспоминает СССР. Есть и те, кто рад, что Молдова получит безвизовый въезд в ЕС, и ждет повода чтобы куда-нибудь попутешествовать, даже если это будет поездка на автобусах, с остановкой в недорогих хостелах. В Приднестровье живут очень разные по своим убеждениям и внутренним ценностям люди. Но те, кто сидит у кормушки, не относятся ни к одной категории, ни к другой. У кормушки мораль одна – как бы продержаться подольше, чтоб набить карманы, пока взрослые дяди не заметили. Под шумок.
Скорее всего, в случае форсмажорных событий какие-то серьезные решения по Приднестровью придется принимать непосредственно Рогозину, или тому человеку, которого он лично назначит, и которому, разумеется, будет доверять как самому себе. Что касается всевозможных бывших альфа-самцов, и прочих нелепых персонажей приднестровского политбомонда, то их время, похоже, истекло.
Неприятный момент касается обычных людей. Приднестровье волею судеб из цветущего промышленного анклава превратилось с течением времени в полузаброшенную военную базу. Которая, по сути, никому не угрожает. Есть лишь одна проблема. Обычному человеку в сложные времена от военных баз лучше держаться подальше. Помочь он этим базам ничем не может, точно так же, как факт нахождения под боком такой базы совершенно не гарантирует сохранения жизни и спокойствия. Если начнется заварушка – попасть под пули или какие-нибудь бомбежки обыватель может вполне.
И в такой ситуации, к сожалению, совершенно непонятно, как долго ещё в Приднестровье будет всем не до экономики, не до развития, не до построения полноценной политической и правовой системы… В общем, мирной жизни – в полном смысле этого слова – пока не предвидится…
Р. Коноплев.
