Выступление Святейшего Патриарха Кирилла на Всемирном Русском Народном Соборе (ВРНС), посвященное русскому вопросу, примечательно полным разрывом с устоявшейся за последние десятилетия официальной риторикой в области национальной политики. Я бы даже сказал, что патриарх решился выступить в качестве нарушителя бюрократической конвенции, базировавшейся на двух догмах.
Догма первая: главную угрозу для существования России и политической стабильности представляет Обида Народов, то есть недовольство национальных меньшинств своим положением в стране, которое может перетечь в сепаратистское желание отделиться. Поэтому ни в коем случае нельзя допускать таких обид. Все национальности, проживающие в России, нужно не просто уважать, а ублажать, всячески подчеркивая многосоставность Российского государства.
Догма вторая: главной причиной, вызывающей Обиду Народов, являются русские, составляющие более 80% населения страны и потому время от времени неполиткорректно вспоминающие о своем праве на Россию. Любое проявление русского национального самосознания в логике этой догмы было чревато обидой всех прочих. Вот почему его надо было подавлять, затушевывать, принижать. Следует вообще пореже говорить о русских, зато почаще о «россиянах», «российской идентичности», некоей многонациональной российской культуре.
Получалась абсурдная конструкция: укрепление идентичности малых народов укрепляет единство России, а укрепление идентичности русского народа угрожает стране расколом.
Результат этой политики был вполне предсказуем, хотя и оказался совсем не тем, на который рассчитывали ее авторы. Русские обозлились и обиделись. Притом что русские — один из крупнейших в мире и крупнейший в Европе этнос. У нас стало формироваться поведение меньшинства, фактически диаспоры в своей собственной стране. Не то чтобы это было плохо — механизмов этнической солидарности русскому народу в его истории часто недоставало. Однако началось растождествление в массовом русском сознании нации и государства. Русских долгое время убеждали в том, что Россия им не принадлежит. Наконец почти убедили. Появились даже теории о том, что Россия по своей сущности — антирусское государство, «тюрьма народа». Никакие мятежи окраин и обиды меньшинств не смогут сравниться с обидой большинства.
Когда несколько лет назад носители бюрократического консенсуса начали осознавать эту проблему, они решили модифицировать сам консенсус. Составной частью этого консенсуса теперь было покрикивать на русских, напоминая им, что долг национального большинства состоит в «жертвенном служении» остальным, что русский дух выражает себя в том, чтобы не хотеть ничего своего для себя. От русского народа требовали самопожертвования во имя уже утвержденных бюрократией бюджетных планов по введению толерантности и многонациональности. Для убедительности грозили ужесточением наказаний за экстремизм.
Святейший Патриарх Кирилл в присущей ему яркой манере наметил определенные пути разрыва с этим бюрократическим консенсусом. Прежде всего необходимо отказаться от нелепой гипотезы, будто укрепление самосознания и идентичности русского народа угрожает целостности государства. Если русский народ это государство построил в определенных границах, то он с большей вероятностью перестроит его более подходящим для себя образом, чем станет его разрушать. Никто не подкапывает фундамент своего же дома, а террасу иногда ломают, но только для того, чтобы расширить.
Целеполаганием государства, по мысли патриарха, должны стать «судьба русского народа, его благополучие, целостность, зрелость его самосознания». Цель государства Россия состоит в том, чтобы живущий в нем русский народ жил в благосостоянии, не дробился на части и оставался самим собой. Несколько тавтологично по сравнению с утопическим «и на Марсе будут яблони цвести», но подобная тавтология — сущность любого национального государства.
ВРНС предпринял серьезную попытку дать ответ на вопрос, который традиционно задают, когда пытаются «срезать» тех, кто защищает интересы русских: «А кто такие русские?». За этим вопросом, как правило, следует ламентация про «поскреби русского — найдешь татарина», сообщение, что «Пушкин — негр» и, в конечном счете, категорическое заявление: «У русских нет ничего своего, и никаких русских попросту нет».
В «Декларации русской идентичности» дана если не окончательная, то в целом довольно удачная формула: «Русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа».
Если человек не считает себя русским, то обсуждать с ним его русскость бессмысленно. Если человек, подобно Протею, манипулирует своей идентичностью, то он русский, то финн, то друг степей калмык, если из его непрерывно меняющейся родословной то наступают ордой кочевники, то приплывают в варварскую страну просвещенные мореплаватели, то очевидно, что русским он себя не считает. Если человек не говорит и не думает на русском языке, то отсутствует тот процесс непрерывной актуализации идентичности, который происходит в соприкосновении с языковой стихией. Если человек не ощущает солидарности с русским народом, если ему чуждо чувство братства с представителями своего народа — братства помимо классовых, имущественных, образовательных границ, то «он был средь нас чужой».
На первый взгляд может показаться проблематичной формула о православии. Однако она абсолютно корректна. В текущей реальности можно быть агностиком, атеистом, даже, наверное, неоязычником, но нация — это согласие живых и мертвых, потомков и предков. Русский человек не может отвергать и оплевывать большую часть своих предков, а они с конца Х по начало ХХ века все были православными христианами, а большинство из них остались таковыми и после этого рубежа.
Современная политкорректность стремится устранить понятие рождения и воспитания как образующего этнос фактора. В «Декларации» об этом сказано совершенно неполиткорректно, зато очень корректно. «Рождение от русских родителей в большинстве случаев является отправной точкой для формирования русского самосознания, что никогда не исключало возможности присоединения к русскому народу выходцев из другой национальной среды».
Необходимо понимать, что, чтобы присоединиться к тому или иному этносу по своему свободному выбору, нужно войти в круг тех, кто в составе этого этноса родился и был воспитан, и быть принятым в этом круге как свой, включиться в цепь браков, рождений и воспитаний. «Арап Петра Великого», приехав в Россию и женившись на шведке, вряд ли стал в точном смысле слова русским, зато, включившись в русскую систему браков и рождений, он стал прадедом великого русского поэта и страстного русского патриота.
Семья — это микрокосм нации. В своей основе этнос всё равно остается социальным механизмом, обеспечивающим рождение и воспитание детей в рамках определенной культурной традиции. Успешность этноса определяется тем, что его каждое следующее поколение чуть больше предыдущего ассоциирует себя именно с этой культурой. Напротив, неудача этноса — это ситуация, когда все, кто имеет возможность из этноса «выписаться», стараются как можно скорее это сделать.
Последние десятилетия русские оказались в положении терпящего кораблекрушение этноса. А известное число представителей нашей интеллигенции, политической и бизнес-элиты — так и вовсе стало в качестве крыс первыми бежать с корабля. Все срочно начали выискивать у себя хотя бы отдаленных нерусских предков, с тем чтобы тем или иным путем перестать ассоциироваться с приписанной русским исторической и жизненной неудачей.
По счастью, эта фаза нашей этнической истории, кажется, подходит к концу — и в ближайшем будущем можно ожидать даже превышение спроса на русскость над ее предложением. Но из пережитого нами кораблекрушения следует сделать определенные выводы, чтобы не налететь снова на те же рифы.
Егор Холмогоров, Главный редактор "Русского обозревателя"
ПРИЛОЖЕНИЕ
Перепуганные "россиянские" блоггеры, у которых везде волосы зашевелились
– Прочитал "Декларацию русской идентичности". Волосы встали дыбом везде, где росли, пишет Артемий Лебедев. - Хочу предложить свою формулу определения русского человека: русский человек это тот, кто может прочитать эти слова, и при этом на … вертел все определения русской идентичности, потому что они суть … собачья на постном масле.
– Кстати, нормальный текст, – возражает Альфред Кох. – Читал с приятным удивлением, пока не добрался до последнего абзаца:
"….На основе программных тезисов настоящего документа, предлагается следующее определение русской идентичности: русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа…"
Вот зачем этот итог? Это явное упрощение и вульгаризация сложной и чувствительной темы… Масса вопросов: а как быть с Пушкиным (мулат)? А с Чаадаевым (католик)? А с Маяковским (атеист)? И т.д.
– Прочел декларацию русской идентичности. Дело меня прямо не касается, гляжу со стороны, и очень сочувствую коллегам. – иронизирует Григорий Ревзин. – Им хочется сказать, что русский — это генетический русский, говорящий по-русски, живущий в России, гражданин РФ, принадлежащий РПЦ МП, самоидентифицирующийся как русский, не имеющий обязательств перед другими нациями, и все это вместе очень хорошо. Это просто и понятно. Но поскольку это опирается на биологическую идентичность (что попросту нацизм) раз, раскалывает российское государство по национальному признаку два, превращает православие в племенную религию, то есть нарушает заповеди Христовы три, ограничивает претензии России на всемирное значение, поскольку вместо всемирной отзывчивости предлагает наоборот самоизоляцию четыре, то так сказать нельзя.
Упершись в эти неприятные моменты, они вместо того, чтобы как-то пересмотреть позиции, пытаются сформулировать те же самые, что и были, но в таких выражениях, чтобы не получилось декларации этнической исключительности. Но из всех логических фигур они усвоили только "с одной стороны, но с другой стороны", а больше ничего.
При этом, однако, это все люди православного образования, так что в глубине души они стоят на позиции, что истина одна, а все "с одной стороны и с другой" — от лукавого. В результате у них получается, что русский — это опять-таки генетический русский говорящий по-русски православный гражданин РФ, не имеющий обязательств перед другими нациями, но все это в широком смысле. Прямо экзистенциальная драма — соединение глубоких страданий ума и безнадежного его поражения в итоге. А сами ж говорили — умом Россию не понять. Нечего тогда и стараться.
Источник
