Международный пресс-клуб «Социальный резонанс» (Республика Молдова, Кишинев) в пятницу, 21 марта 2014 года принимал в качестве гостя экс-министра иностранных дел Приднестровья Валерия Лицкая, представленного участникам встречи её модератором Артуром Ефремовым как «ходячая энциклопедия, в которой «зашифрована» масса полезной, эксклюзивной и инсайдерской информации по самым непростым, щепетильным и кулуарным темам, касающихся молдо-приднестровских отношений, региональной политики, секретов сильных мира сего и по другим не менее интересным вопросам».
«Приднестровец в пятом поколении», как рекомендовал сам себя Валерий Лицкай, родился 13 февраля 1949 года в Тирасполе. В 1966-69 годах работал токарем, токарем-наладчиком на различных тираспольских заводах. В 1969-71 годах служил в пограничных войсках. С 1971 года вновь работал токарем. В 1974 году поступил в московский Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы. В 1980 году окончил его, получив квалификацию историка, специалиста в области международных отношений. С 1980 по 1982 год работал на Кубе, преподавал в Гаванском университете. В 1983-90 годах был преподавателем, старшим преподавателем Кишиневского госуниверситета. Работал с иностранными студентами.
В 1991 году, во время конфликта между Республикой Молдова и самопровозглашенной Приднестровской Молдавской Республикой (ПМР), Лицкай переехал в Тирасполь. В 1991 году был советником по политическим вопросам, пресс-секретарем президента ПМР. В 1992-2000 годах занимал пост Государственного секретаря и начальника Управления по внешним связям ПМР. В 1994 году возглавил группу приднестровских экспертов в переговорном процессе между Молдовой и ПМР. В мае 1997 года при участии Лицкая Президент Республики Молдова Петр Лучинский и Игорь Смирнов подписали в Москве Меморандум об основах нормализации отношений между Молдовой и Приднестровьем, в котором, в частности, было закреплено право ПМР на самостоятельную внешнеэкономическую деятельность.
В августе 2000 года Лицкай был назначен министром иностранных дел ПМР. В 2003 году Лицкай принимал участие в организованных Россией переговорах между Молдовой и ПМР. В ходе переговоров российская сторона предложила свой вариант урегулирования приднестровского конфликта – «Меморандум Козака», предусматривавший создание «асимметричной федерации», в которой центральная власть оставалась у Молдовы, а Приднестровью предоставлялась максимально широкая автономия. В итоге меморандум был отвергнут президентом Молдовы Владимиром Ворониным, после чего Лицкай обвинил молдавскую строну в неготовности вести серьезные переговоры и принимать ответственные решения. В июле 2008 года Лицкай был отправлен в отставку с поста министра иностранных дел Приднестровья.
По установившейся в пресс-клубе традиции, модератор встречи Артур Ефремов задал в самом её начале Валерию Лицкая встречи три вопроса, на которые он дал краткие, но весьма конкретные и содержательные ответы.
Артур Ефремов: Первый вопрос. Президент ПМР Евгений Шевчук вчера был в Москве. Для чего от туда ездил? С чем он вернулся в Тирасполь? В какую игру играют Президент Приднестровья Евгений Шевчук и его министр иностранных дел госпожа Нина Штански, учитывая, что Тираспольский горсовет на днях запретил ряду приднестровских активистов в статусе депутатов Верховного Совета ПМР организовать митинг в поддержку населения восточных областей Украины?
Валерий Лицкай: Ну что же …Начнём с самого простого, почему не разрешили этот митинг. Впрочем, не только митинг, но и вообще любые формы общественной активности в этом направлении. Приднестровье всегда очень бурно реагировало на события в Абхазии, Южной Осетии, а тут вдруг – мертвая тишина. На протяжении всех трех месяцев, пока шёл конфликт в Украине. Моё мнение состоит в том, что приднестровское руководство проводило осторожную тактику, стараясь не провоцировать Украину, не подставляться, в надежде на то, что новое украинское руководство не будет подвергать Приднестровье каким-либо санкциям.
Такое решение было. Оно проводилось в жизнь последовательно. Приднестровская общественность отнеслась к этому с пониманием. Не было никаких демонстраций протеста. Но, к сожалению, эта тактика не оправдала себя. Санкции со стороны Украины последовали и идут по нарастающей.
Что делал Евгений Шевчук в Москве? Было запланировано заседание Правительств России. Была инициатива Дмитрия Рогозина, поставить на нём вопрос о блокаде Приднестровья и принять решение о мерах помощи ему со стороны России в этой ситуации. Понятно, что у Президента Шевчука есть свежая информация по этим вопросам. Но я не думаю, что он тут же, например, сегодня вечером, огласит эту информацию. Но мы увидим в ближайшее время, что и к чему. Полагаю, что Россия поддержит Приднестровье. В тех формах и масштабах, которые необходимы для удержания ситуации, потому что отдать Приднестровье просто так Российская Федерация не может, и она этого не сделает.
Артур Ефремов: Вопрос второй. Молдавский премьер-министр Юрий Лянкэ недавно был в Вашингтоне, где имел встречу с Президентом США Бараком Обамой, затем он был в Киеве, где имел встречу с нынешними украинскими властями, молдавский Парламент осудил «агрессию России в Крыму. Вы, как профессиональный дипломат, можете назвать такую политику официального Кишинёва?
Валерий Лицкай: У каждого политика, помимо занимаемой им государственной должности, есть ещё и профессия. У премьер-министра Молдовы Юрия Лянкэ специальность – дипломат. А первый рефлекс каждого профессионального дипломата в кризисной ситуации – немедленно обратиться ко всем её главным действующим лицам и вступить с ними в переговоры, чтобы выяснить их пожелания и по мере возможностей пробить выгодные для себя решения. Это совершенно обоснованные действия для министра иностранных дел Молдовы. Но насколько они обоснованы для премьер-министра?
Тут можно судить по-разному. Лянкэ не полетел в Москву. В итоге получился некий перекос в его линии поведения как высшего государственного деятеля Молдовы. Насколько обоснован риск такого перекоса? Риск имеется. У Лянкэ есть чёткое ведение линии на вхождение в состав Европы, на занятие прозападных позиций. В общем, это логическое продолжение того курса и тех внешнеполитических форм, в которых Лянкэ привык работать. Насколько велик риск такой политики для Молдовы? Риск есть. Это риск попасть под горячую руку. Чем оно обернется, чем кончится, не будем сейчас предугадывать различные мрачные вещи.
Артур Ефремов: Третий вопрос. Если Россия это могла сделать с бывшей Автономной Республикой Крым и городом Севастополь, то почему она не может это же сделать с Приднестровской Молдавской Республикой, с Южной Осетией и Абхазией?
Валерий Лицкай: Тут что-то сказали о горячей руке товарища Путина. Но его горячая рука, должен вам заметить, очень тесно связана с его холодным разумом. В сложных вопросах товарищ Путин спонтанных решений не принимает.
Признание Приднестровской Молдавской Республики с точки зрения написания какой-то бумаги – не проблема, это дело одного дня. Сели – и написали. Проведение этого решения через процедуры – как мы сейчас видим, – тоже дело недолгое. Вопрос только один: желает ли этого Россия?
Я вам скажу, что нет, не желает. В настоящий момент Россия не желает никакого признания Приднестровья. Никакого включения его в свой состав. В очереди за таким решением уже стоят Южная Осетия и Абхазия. Особенно Южная Осетия, для которой слияние с братской Северной Осетией, более мощным экономическим и культурным субъектом является жизненно важным.
Тем не менее, Россия на это пока не идёт, несмотря на наличие общей границы. Здесь имеет место очень тонкий геополитический расчёт. России это сейчас просто невыгодно. Ведь всё, что нужно, Россия уже в Южной Осетии имеет. Поэтому идти на юридические и политические коллизии в дополнение к Крыму ей не нужно. Это не даст ей никаких плюсов. Товарищ Путин не занимается пустой работой только для того, чтобы поставить «галочку».
Ещё менее шансов, но намного больше рисков с Приднестровьем. Путин всё это прекрасно знает и учитывает. Приднестровье получит всё необходимое для сохранения стабильности на нынешнем уровне, но не более того. В политике, в отличие от Олимпиад, не существует календарных сроков, тем более в сложнейших делах, связанных с включением в состав России Крыма и развитием кризиса в Украине.
Кризис в Украине не только не закончился, но находится на самой крайней стадии очень тяжёлого и жёсткого сценария своего развития. Поскольку это так, то все задачи будут решаться последовательно.
Российский Президент товарищ Путин находится во власти уже 12 лет. Все нервы, все страхи, все наборы техники работы, тактики, стратегии для него уже пройденный этап. Это очень зрелый государственный деятель. Он прекрасно знает, что время – очень зыбкая материя. Никаких календарей здесь не бывает. Он действует по обстановке. Пока обстановка для Приднестровья не сложилась.
Используя предоставленные ему затем модератором, также в соответствии с традицией пресс-клуба, 15 минут для свободного разговора на темы, которые лично ему кажутся наиболее важными, Валерий Лицкай сказал:
«…Опыт показывает, что, когда наступает кризисная ситуация, бесполезно метаться, бесполезно заниматься общими вопросами. Надо немедленно хвататься за какую-то точку опоры. Как приднестровец, я схватился за Тирасполь и держусь за него и сейчас. Моя позиция отражает позицию моей страны – Приднестровья.
Мы – Молдова и Приднестровье – находимся сейчас на самом начальном периоде огромной геополитической катастрофы. К сожалению, происходящей в непосредственной близости от наших границ. Уклониться от неё нам не удастся.
Поэтому очень желательно вспомнить и правильно использовать тот опыт, который мы получили при первой катастрофе, чтобы не допускать снова тех ошибок, которые были сделаны тогда. А их было сделано очень много. Мы тогда, в начале 90-х годов, и политики, и общественные деятели буквально доигрались до внутренней войны, до кровопролития, до раскола страны, до огромных экономических потерь. И теперь мы, вот уже двадцать лет, с большим трудом, косо-криво, но как-то пытается что-то восстанавливать.
А вот другой, успешный пример – это Эстония. Такая же ситуация была в Эстонии, с тремя русскоязычными районами вокруг Нарвы. Там тоже было национальное движение очень мощное, там был ОСТК (Объединенный совет трудовых коллективов), крупные заводы. Ситуация была очень схожа с нашей.
Но у них не произошло вооруженного конфликта. У них очень тяжело, но всё-таки прошла трансформация промышленности, социальных, пенсионных схем. Сейчас там нет никаких следов того, что когда-то была напряженность, угрожающая вооружённым конфликтом.
Тут вся разница в политической культуре. В Прибалтике одна политическая культура, которую можно назвать европейской, хоть и в третьем звене, а у нас другая — балкано-турецкая. Те радикалы, которые находились у власти здесь, были не в состоянии проводить политику европейского типа. Поэтому конфликт у нас был неизбежен.
Почему меня так пугает ситуация в Украине? Там не просто сменился правящий режим. Суть украинского кризиса не в этом. В Украине рухнула вся политическая, экономическая и общественная система, которая сформировалась за последние двадцать лет. Рухнула система олигархического капитализма. Специфическая политико-экономическая форма, сложившаяся не только в Украине, но и в Молдове, и в Приднестровье, при которой олигархи осуществляют не только экономическую, но и политическую власть.
Это раковая опухоль на теле государства. Все нормальные государства в своё время калёным железом выжигали любые попытки захвата власти олигархическим капиталом. В начале ХХ века в тех же США серией последовательных реформ был нанесен удар по монополиям, им было запрещено участвовать во власти. Теперь связи государственных чиновников с монополистами там считаются преступлением. С этим ведётся беспощадная борьба.
А в Молдове, Приднестровье и Украине этого не было. И вот такая система в Украине уже рухнула по всем параметрам. Союзная собственность в Украине разграблена и выжата до конца. Поступления от украинских гастарбайтеров достигли потолка и начали постепенно сокращаться в связи с кризисом в ЕС и в России. Зарубежные инвестиции, кредиты, другие формы помощи сокращаются. Получить дармовые деньги и «распилить» их становится всё труднее. Когда все эти факторы в Украине сошлись вместе, система впала вначале в тупиковое состояние, а затем начала на глазах разваливаться.
Украинская нация недоформирована. Она начала реально формироваться только в середине – конце 19-го века, находилась в искривленном состоянии в составе СССР как социалистическая нация, погуляла на вольных хлебах после распада СССР последние 20 лет, но, в отличие от эстонской, вместо того, чтобы развиваться, пошла вразнос. У украинской беды есть много сходства с нашей бедой. Украина стала центром приложения мощных геополитических сил, которые вступили в противоборство между собой на её территории. Конца – края этому не видно.
Украинская нация – невезучая нация, у неё несчастливая судьба. Такой была раньше польская нация. От неё теперь это горе перешло к украинской нации.
Украинский кризис имеет пять уровней. Он не может быть решен в короткие сроки. Он будет длиться и проходить в тяжелейшей гражданской войне. Может быть, холодной. Может быть, горячей. Может быть, по смешанному варианту. Мы будем жить рядом с этим кризисом. Нам остаётся лишь руководствоваться разумом, минимизировать свои внутренние проблемы, аналогичные тем, которые привели к кризису в Украине, и постараться в ближайшие 3-5 лет просто выжить.
У нас есть шансы выстоять. И Приднестровье, и Молдова имеют как отрицательный, так и положительный опыт и взаимной борьбы, и взаимного сосуществования. Если нас зажмут бандеровцы, нам придётся сражаться с ними плечом к плечу. Они не будут особенно разбираться, кто есть кто. Они уже перекрывают дороги, грабят население на Одесском тракте. Им всё равно, кто ты – приднестровец, молдаван, кто-то другой. Эти явления будут нарастать. У нас есть шансы взаимно помочь друг другу в этом противостоянии. Есть шансы и взаимно погубить друг друга. Если мы ещё раз сцепимся друг с другом на фоне происходящего в Украине, то мы просто угробим друг друга».
Отвечая на вопрос о том, какова в настоящее время ситуация на российских складах боеприпасов и вооружения в Колбасне, Валерий Лицкай сообщил, что из ранее находившихся там 60 тысяч тонн боеприпасов уже вывезены или утилизированы на месте 40 тысяч тонн, а оставшиеся 20 тысяч тонн хранятся не под открытым небом, как раньше, а в специально оборудованных складских помещениях и бункерах, под надежное охраной.
Это, в основном, боеприпасы к стрелковому и иному вооружению, которое имеется у военнослужащих ОГРВ. Оно хранится там на тот случай, если Украина перекроет пути подвоза их в Приднестровье. Никаких претензий по поводу складов в Колбасне со стороны ОБСЕ не имеется. Ядерные боеприпасы никогда на этих или иных складах в Приднестровье не находились, что было доказано, в том числе, проверяющими из МАГАТЭ.
Говоря о том, к чему, по его мнению, может привести развитие ситуации в Гагаузии, Валерий Лицкай напомнил о том, что «… в меморандуме Козака статус Гагаузской автономии поднимался до субъекта федерации. Де факто сейчас регион дорос до этого. И это никакой не сепаратизм, как часто утверждают в Кишиневе. Местные политики за четверть века ничему не научились.
Что просило Приднестровье в 1990 году? Свободную экономическую зону. Не дали. В 1991-м хотели стать Молдавской автономной Советской Социалистической Республикой. Не позволили. Организовали войну. После нее образование федерации было бы лучшим исходом. Пока обсуждали этот вариант, доигрались до полной независимости Приднестровья. В таких вопросах надо действовать с опережением. Это в полной мере относится и к политике центральной власти в Гагаузской автономии».
Завершая дискуссию с участниками пресс-клуба, Валерий Лицкай вновь подчеркнул, что «…хаос на Востоке только начинается, посмотрим, что будет через год. Все закончится или югославским сценарием, или неким подобием махновщины. Сухари пора сушить. Очень пригодятся, когда железные дороги встанут. Румыны не помогут. Если что-то и сделают, то за большие деньги. Думаю, и Кишиневу, и Тирасполю пора создавать совместную антикризисную программу».
Безрутченко Валерий (Зиновий Ройбу) ava.md
