«Прямой эфир с Президентом» (в записи)

Сегодня в прямом эфире Первого Приднестровского телеканала и Радио-1 Президент ПМР Евгений Шевчук ответил на вопросы представителей масс-медиа России, Украины, Приднестровья и Молдовы. Глава государства и журналисты обсудили итоги Международной конференции по укреплению мер доверия, которая прошла в г. Ландсхут (Германия) 30-31 октября текущего года. Напомним, в рамках данной Конференции Президент Приднестровья выступил с речью, которая вызвала широкий резонанс не только внутри Приднестровья, но и за его пределами.  

Евгений Зубов: Господин Президент, уважаемые телезрители и радиослушатели! Позвольте представить вам гостей сегодняшней встречи. глава Одесского отделения Национального союза журналистов Украины Юрий Работин, глава представительства информационного агентства «ИТАР-ТАСС» (Молдова) Валерий Демидецкий, главный редактор телевизионного канала «TVC 21» (Молдова) Станислав Выжга и я, Евгений Зубов.

Добрый вечер, Евгений Васильевич!

Евгений Шевчук: Добрый вечер, уважаемые средства массовой информации Украины, России, Республики Молдова, а также приднестровские журналисты. Хочу поприветствовать телезрителей и радиослушателей. Прежде, чем перейти к пресс-конференции, хотел бы поздравить всех православных. В этот день все православные отмечают великий праздник – День Казанской иконы Божьей матери, которая в Смутные времена оберегала Россию. Хочу пожелать всем приднестровцам, гражданам России, соотечественникам, чтобы «смутные» времена прошли быстрее и закончились счастливо. Я всех приветствую, благодарю представителей журналистского сообщества за то, что приехали на встречу. Предлагаю перейти к вопросам.

Евгений Зубов: Евгений Васильевич, одна из Ваших фраз, вызвавшая наибольший резонанс в СМИ, была озвучена в докладе в Германии. Дословно она звучит как «цивилизованный развод». Насколько возможен в действующих реалиях этот развод и насколько, по-Вашему, он может быть цивилизованным?

Евгений Шевчук: Дело в том, что на протяжении 23 лет страны-гаранты, представители международного сообщества ищут формулу, как разрешить противоречия между Тирасполем и Кишиневом. Было предложено несколько формул. Не будем вдаваться в историю, но они не привели к разрешению конфликта. В ситуации, когда активизировались внешние процессы по Зоне свободной торговли, переговоры в Украине и Кишиневе, выбирались определенные векторы экономического развития, что является базовым элементом для политики, нужно отдавать себе отчет, что есть на нашей территории неурегулированный конфликт. Нужно найти формулу эффективного и справедливого, на наш взгляд, решения. Я действительно считаю, что в сложившейся ситуации наиболее справедливым разрешением данного конфликта является цивилизованный «развод». Если мы можем встречаться, аргументированно излагать свою позицию как цивилизованные люди, то почему мы не можем зафиксировать фактическое положение дел? Более 20 лет конфликт не урегулирован. Но мы видим, что есть соответствующие инциденты в других частях мира, когда страны, ранее находящиеся в рамках одной территории, разъединялись, мирно существовали и дружили. Например, Чехия и Словакия. Я также приводил примеры Гибралтара и Южного Судана и т.д. Поэтому для того, чтобы устранить весь комплекс противоречий, который сегодня существует, на мой взгляд, во главу угла надо поставить волю людей, проживающих на конкретной территории. Если большинство людей так желает, то эту формулу необходимо поддерживать. Поэтому такое предложение было озвучено. Кстати, это было озвучено не впервые. Когда премьер-министр Юрий Лянкэ пребывал с визитом в Тирасполе, ему было сказано примерно то же самое.

Евгений Зубов: Но Юрий Лянкэ и тогда промолчал. И из Германии кардинальных реакций особых на эту фразу не прозвучало.

Евгений Шевчук: Дело в том, что европейская площадка – площадка, как мы понимаем, для изложения позиции сторон в целях поиска компромиссов, и мы использовали эту площадку для того, чтобы изложить видение Приднестровья. Может, кому-то это импонирует, кому-то нет, но есть такая позиция, потому что мы видим уже двухлетнюю историю переговорного процесса в рамках тактики «малых шагов», ее результативность. Делаем анализы, что предпринимают стороны или предпринимали в течение 2 лет, какие есть результаты. Мы видим, что, к сожалению, мы не достигли тех ожидаемых результатов, которые мы декларировали, когда встречались. В том числе, в Германии год назад. Одна встреча была в Украине, в Одессе. Мы заявляли там определенные направления. К сожалению, не удалось многое реализовать в силу объективных и субъективных причин. Вместе с тем, приднестровская делегация всегда открыто говорила и о проблемах, с одной стороны. С другой стороны, предлагала варианты решения именно социально-экономических проблем, в области транспорта, перемещения граждан, в области торговли и т.д. У нас есть результаты работы приднестровской делегации, причем и в формате «5+2», и в рамках рабочих групп, и в рамках прямых контактов, которые есть между Тирасполем и Кишиневом. В рамках этой работы Приднестровьем было внесено рабочими группами порядка 36 предложений по различным направлениям: как решать постепенно ту или иную проблему. Предложения молдавской стороны. Их 11. Из них, по-моему, три – это ответ на наши же предложения. На сегодняшний день это реальный результат работы рабочих групп, видение решения накопившихся проблем.

На мой взгляд, на сегодняшний день пытаются использовать изменение правил внешнеэкономической деятельности как инструмент давления на Приднестровье. Мне кажется, что нельзя по этому пути идти, потому что это можно расценить как санкции, как попытку ухудшения соответствующих условий Приднестровья. Зачем нам идти по пути конфронтации? Поэтому и была предложена формула цивилизованного развода: определить наши противоречия вдоль границы и наладить соответствующие отношения на другом цивилизованном уровне.

Валерий Демидецкий: Евгений Васильевич, на площадке Германии обсуждалась тема предстоящего подписания в Вильнюсе Соглашения. Молдова будет парафировать, а Украина будет подписывать Соглашение об ассоциации с Европейским союзом. После того, как это будет сделано, обе страны будут переходить на европейские правила. Приднестровье окажется зажатым между двумя игроками, и они будут вести игру уже по другим правилам. В молдавской прессе читал некоторые высказывания политологов о том, что мы с Украиной вступаем в ЕС и тогда нужно разбираться с Приднестровьем. Что, на Ваш взгляд, нужно сделать, чтобы не повторилась ситуация 2006 года, чтобы не решать проблему путем давления?

Евгений Шевчук: В первую очередь, нужно проявить политическую волю и реализовать международные нормы и те декларации, которые были провозглашены в рамках столь уважаемой международной организации. «Декларация тысячелетия ООН» говорит о том, что, в первую очередь, должны учитываться интересы людей, потом общества, а потом – государства. Если мы не учитываем интересы людей, проживающих в конфликтной зоне, и пытаемся навязать определенные условия, не учитываем, что здесь конфликт не урегулирован, то это, безусловно, попытка неприкрытого давления, решения проблемы политической неурегулированности давлением.

Есть целый массив документов, которые были подписаны ранее между Тирасполем и Кишиневом, и, на наш взгляд, являются базовыми. Не может Кишинев принимать на себя какие-либо обязательства без учета интересов Приднестровья, без учета фактов, что Приднестровье есть. Это оговорено конкретным соглашением.

На сегодняшний день, например, мы до сих пор не знаем точного текста Соглашения между Молдовой и ЕС.

Валерий Демидецкий: Кстати, в Молдове говорят, что обсуждали с Вами этот документ.

Евгений Шевчук: Обсуждать и знать точный текст – это два разных понятия. Экономика требует точных расчетов. Там есть соответствующие тарифные приложения, которые говорят о конкретных процентных ставках, конкретных видах деятельности. Встретиться поговорить – это то, что нужно было бы, чтобы реализовать максимально оптимальный неконфликтный путь. Поэтому мы внесли конкретную инициативу: рассмотреть возможность заключения отдельного протокола по Приднестровью с учетом исторического массива подписанных между Тирасполем и Кишиневом документов. Приднестровье в этом отдельном протоколе могло бы учесть интересы всех своих существующих предприятий и тех, которые в ближайшей или среднесрочной перспективе могут появиться, чтобы предопределить стратегию развития приднестровской экономики. На сегодняшний день по тем отрывочным сведениям, которые мы имеем, большинство интересов наших предприятий не учтено. Эти предприятия находятся не на территории Республики Молдова, а на территории Приднестровской Молдавской Республики. Есть еще много вопросов. А заверения, что «станет лучше», далеки от реальности.

В 2006 году уже была похожая ситуация, когда были изменены правила осуществления внешнеэкономической деятельности. В результате мы потеряли целые секторы экономики, перенаправили наши транспортные потоки. Экономика начала терять соответствующие денежные средства, тратить их на дополнительные транспортные маршруты и т.д.

О какой Зоне свободной торговли с Европейским союзом можно говорить, если в Приднестровье блокирована банковская система? Экономика включает в себя и транспорт, и банки, и т.д. Блокирован транспорт, банковская система, я уже не говорю о межтарифных методах регулирования. В этой ситуации тот, кто пытается использовать соглашения с Европой без учета интересов Приднестровья, без учета особенностей ситуации, берет на себя великую долю ответственности за последствия развития этой ситуации как в переговорном процессе, так и во взаимодействии Кишинева и Тирасполя.

Есть экспертные оценки молдавской делегации: «Вот мы подпишем с ЕС соответствующую группу документов, встанем по границам, и вы будете в единой Молдове». Так политические проблемы не разрешаются, потому что это несправедливый подход. Нигде в мире блокированием и экономическими санкциями не добились справедливого урегулирования. История некоторых учит, а некоторых – нет. Я не знаю, как себя будут вести Украина и Молдова, подписывая соглашение, искать себе партнеров, определять режимы торговли. Но если ситуация будет развиваться по негативному сценарию, как Украина будет этот сценарий реализовывать в отношении своих же граждан, проживающих в Приднестровье? В Приднестровье проживает более 80 тысяч граждан Украины. Она их оставит без работы? Доведет ситуацию до гуманитарной катастрофы? Это не подходы урегулирования, это конфликтные подходы! Я хочу сказать, что негативный подход даст негативный результат, в первую очередь, тем, кто эти сценарии пишет. А мы крайне не хотели бы, чтобы у наших соседей были проблемы экономического, социального и политического планов.

Мы с нашими соседями желаем жить в добрососедских отношениях, организовывать торговлю. И не только это заявляем, но и делаем это. Такие шаги были предприняты Приднестровьем в одностороннем порядке: с 2012 года мы отменили 100% заградительную пошлину с Молдовой, что способствовало активизации экономических процессов. Приднестровье сделало ряд шагов навстречу, позиционировав добрую волю в направлении решения и ряда других вопросов. Мы сделали еще ряд шагов, в частности, в работе СМИ, сделали все, чтобы впервые в Приднестровье транслировались молдавские каналы. Мы вели и ведем открытый и честный разговор.

Вы упомянули «развод». Это тот инструмент, который не будет настраивать людей друг против друга. Он будет создавать условия для того, чтобы могла существовать приднестровская экономика, а жители Приднестровья, работая здесь, могли удовлетворять те нужды, которые жизнь на сегодняшний день диктует.

Юрий Работин: Евгений Васильевич, я думаю, что после Вашего выступления в Германии многие политики мира будут Вас цитировать. Вы там сказали, что Приднестровье – состоявшееся государство. Во-первых, я благодарен за то, что Вы там это сказали, и хочу поблагодарить приднестровский народ и Вас за терпение и веру в будущее, потому что Вы идете своим цивилизованным путем к демократии. И сделали свой выбор. Основа демократии – это воля человека. Конфликт был, и он есть. Есть ли сегодня реальные сторонники, чтобы решить этот вопрос?

Евгений Шевчук: Я хочу сказать, что ряд экспертов и в Европейском союзе, в Украине, ряд политиков Украины и России тоже поддерживают этот сценарий с учетом исторических аргументов и опыта переговорного процесса, тех решений, которые на сегодняшний момент реализуют Молдова и Украина по экономической интеграции с Европейским союзом. Заставлять, понуждать людей – это неразрешение конфликта.

Я хочу напомнить, что у нас нерешенность конфликта не только в области экономики, у нас есть очень серьезные проблемы в Зоне безопасности, где есть Вооруженные силы сторон, которые находятся здесь в соответствии с определенным соглашением 1992 года. И попытки каким-то образом блокировать работу миротворческой операции, дестабилизировать ее работу – это непрагматичный подход. Мы помним, что у нас во время вооруженного противостояния погибло более 800 человек в Приднестровье. Бои были на территории ПМР. И для того, чтобы предотвратить конфликт, который развивался именно в военном ключе, есть миротворческая операция. Сейчас получается, в Зоне безопасности в одностороннем прядке молдавской стороной обустраивается практически граница, и мы видим, что она обустраивается без согласия ОКК. Такие односторонние действия не идут на пользу расширению или укреплению мер доверия между сторонами и укреплению фундамента самой миротворческой операции. Это беспокоит, в первую очередь, граждан Приднестровья: они задают вопросы. Некое напряжение в атмосфере на сегодняшний день, к сожалению, присутствует.

Станислав Выжга, «TVC-21» (РМ): Немало шума в Кишиневе наделал так называемый Протокол «Шевчук-Рогозин». Что на самом деле представляет этот документ? Стоит ли так много говорить об этом?

Евгений Шевчук: Хочу сказать, что он в открытом доступе, то есть текст Протокола известен. Вы можете с ним ознакомиться. Я хочу подчеркнуть, что  Россия является страной-гарантом переговорного процесса и под многими документами в переговорном процессе стоит подпись представителей РФ. И в одном из документов прописано право Приднестровья на свободу внешнеэкономической деятельности, на свободу установления внешнеэкономических контактов. В этой части Российская Федерация последовательно реализует  те соглашения, которые были достигнуты между сторонами. И в развитие этих соглашений подписан соответствующий Протокол, который предопределяет интенсификацию экономических контактов между Российской Федерацией и Приднестровьем для  расширения взаимной торговли, для упрощения и определения  соответствующих процедур.

Валерий Демидецкий, ИТАР-ТАСС: Вы затронули соглашение, которое будут пытаться в конце этого месяца парафировать молдавские власти в Вильнюсе. В связи с этим упоминалось о том, что есть некая завеса тайны над этими документами, то есть неизвестно, что там будет парафировано. Как Вы думаете, почему соблюдает Кишинев такой режим секретности? И во что это может в итоге вылиться для Тирасполя?

Евгений Шевчук: В переговорах есть две стороны – это Кишинев и Брюссель. Они договариваются о формате переговоров, о некоторых позициях по соответствующим соглашениям. То, что этот документ непрозрачен для Приднестровья,  это минус. Я думаю, что было бы  больше пользы, если бы он был более открытым и прозрачным и в дискуссиях по этому соглашению активно приняли бы участие экономические агенты самой Республики Молдова. Я думаю, что тогда можно было бы предположить, что это соглашение будет эффективным, в первую очередь,  для Республики Молдова. Закрытость  любых документов международного характера в области  внешней торговли настораживает всех. Я знаю, что и молдавский бизнес настораживают определенные позиции. И то, что документ закрытый, на мой взгляд, это не очень конструктивно. Нам обещали, по крайней мере, молдавские представители, что после парафирования этот документ будет опубликован. Но дело в том, что при подготовке документа очень важны элементы  тщательного обсуждения  тарифных приложений и условий торговли, которые нужно прорабатывать до подписания, а не после.

Евгений Зубов: Вернемся к переговорному процессу. Мы сейчас не будем трогать формат «5+2». Мы возьмем те переговоры, которые ведутся на уровне рабочих (экспертных) групп. Вы в начале разговора показали, скажем так, счет 36:11, то есть на 25 предложений с приднестровской стороны молдавская сторона не отреагировала. После Вашей речи в Ландсхуте, с учетом ситуации на переговорной площадке, что дальше? Стоит ли поднимать заново эти 25  вопросов, на которые ответа не последовало?

Евгений Шевчук: В Баварии я изложил позицию Приднестровья: мы выступаем за то, чтобы противоречия решались именно за столом переговоров, потому что самое дорогое у человека – это жизнь. Нельзя допускать  расширения противоречий и за  переговорами нужно искать формулу решения. Баварская Конференция показала, что молдавские представители не привнесли новых предложений, новых инициатив по тем вопросам, которые поднимались и декларативно заявлялись как поддерживаемые  руководством сторон. Если я принесу «баварскую» папку, то это будет примерно то же самое соотношение с точки зрения представленных и озвученных материалов при международных экспертах. Это вызывает, конечно, сожаление  и наталкивает на мысль: или нет активного желания участвовать в рабочих группах, поиске формул, или ждут времени «Ч» для того, чтобы применить  весь массив внешних инструментов для решения проблем, о чем мы говорили выше.

Евгений Зубов: А в формате «5+2»   будут продолжаться консультации?

Евгений Шевчук: Да, безусловно, консультации будут продолжаться. И есть соответствующие процедуры, которые определяют формирование повестки дня. Но я хотел бы сказать то, о чем говорил в кулуарах Баварии: если в результате односторонних шагов будет развиваться негативный сценарий для Приднестровья без поиска компромисса и этот негативный сценарий начнет негативно влиять на экономическую жизнь Приднестровья, то смысл ведения консультаций может быть утерян. И не хотелось бы, чтобы стимулом к подрыву переговорной площадки были именно соглашения, которые предполагаются к подписанию в конце ноября.

Валерий Демидецкий: Если можно, небольшую завесу над переговорами приоткройте – мы там не присутствовали. На переговорах сложилась стабильная ситуация: Молдова настаивает на том, что надо переходить к статусу. Вы говорите о том, что нужно двигаться мелкими шагами, решить те вопросы, которые помогут людям с двух берегов Днестра сотрудничать. Но в Молдове в 2005 году был принят закон о правовом статусе Приднестровья. К сожалению, без учета Вашего мнения. У вас в 2006 году был проведен референдум, где большинство населения высказалось за независимость и интеграцию с Россией.  Фактически это поставило руководителей Молдовы и Приднестровья в непростое положение. Как это преодолеть? То есть Вы не можете отменить результаты референдума, а в Молдове нет на сегодня большинства в парламенте, которое могло бы изменить этот закон. Как выйти из этого тупика? И как в переговорах – приоткройте эту завесу –можно обсуждать переход к вопросу статуса, когда такое тяжелое противоречие существует?   Вы пытаетесь обсуждать эту проблему?

Евгений Шевчук: Мы вообще не переходили к обсуждению статусных вопросов. И Вы назвали причину. Но в данной ситуации можно принимать односторонние законы о статусе Приднестровья, но нужно понимать, что Приднестровье фактически никогда не было в составе Молдовы. Я уже в Баварии говорил о том, что конфликту между Тирасполем и Кишиневом лет больше, чем государственности самой Республики Молдова. И то, что в Молдове существует так называемый закон об автономизации Приднестровья, это не плюс для Молдовы, а, на мой взгляд,  значительный минус. Есть пример автономизации Гагаузии (мы даже помним и знаем, как руководителей Гагаузии чуть ли не в багажниках доставляли в Кишинев в начале 2000-х годов, были такие факты). И мы знаем, как развивается Гагаузская автономия. И это не является, мягко говоря, позитивным примером. Более того, варианты конфедерации, автономии уже были на столе переговоров, в то или иное время пытались обсуждать эти формулы, пытались найти какие-то взаимоприемлемые решения, но мы видим, что результатов нет.

Валерий Демидецкий: Это Вам гагаузские руководители говорили? Вы с ними  контактируете, да?

Евгений Шевчук: Мы поддерживаем контакты и  с представителями нового руководства Гагаузии, мы пытаемся поддерживать и поддерживаем дружеские контакты на уровне городов, потому что человеческие контакты нужно развивать и укреплять. Мы не выступаем антагонистами этих связей, а выступаем за сотрудничество в целом.

Говорить о том, что на сегодняшний момент формулы, предлагаемые нашими молдавскими партнерами, жизнеспособны, не приходится, потому что прошло много времени. Приднестровье международно не признанное, но фактически существует как государство. Да, есть соответствующие проблемы. Но есть институты и органы государственной власти. И, более того, Приднестровье в отличие от наших молдавских коллег проводило неоднократно референдумы по важнейшим внешнеполитическим направлениям развития своего государства. И свои государственные решения базирует на воле людей. Воля граждан должна являться приоритетом для всех органов государственной власти и управления. И у меня нет сомнений, я думаю, что и у молдавских партнеров нет сомнений в том, что даже если мы еще один референдум проведем в таком же самом направлении и по тем же самым вопросам, то результат будет таким же. И молдавские партнеры об этом знают. И  получается противоречие в той идеологии, которая в начале открыто проповедовалась на территории стран бывшего Советского Союза (сейчас стран СНГ), когда говорили и вносили в умы советских граждан, что воля народа – это основа принятия решений. Что мы в итоге видим? В конфликтных зонах, например, где люди пытались реализовать свою волю через референдальные процедуры, эти референдумы не признаются как  воля народа.

Валерий Демидецкий: Ну, почему же? В Косово так быстро все признавалось…

Евгений Шевчук: Вот именно! Где-то признавалось, а где-то – нет. Я говорил в Баварии, что, по нашему мнению, вопрос признания или непризнания – это вопрос применения силы. Есть силы и желание признать – признают! Нет сил и желания признавать волю народа, значит, не признают. Тогда давайте будем определяться в целях. Нам что важнее? Люди или какие-то догмы? Людям очень сложно в Приднестровье, потому что внятного ответа на международных площадках нет. Почему в Косово и Гибралтаре референдум учитывать можно, а в Приднестровье нет? А почему нельзя? Потому что приднестровцы имеют российские и украинские паспорта? Или есть другая причина? Может они ростом или весом не вышли? Я думаю, что политические права от рождения есть у каждого. По-моему, корень проблемы во многом в том, что создаются различные формулы, как обойти мнение людей и сформировать обстановку вынужденного принятия решения. Пользуясь случаем, хочу ответить некоторым экспертам в Молдове: там, где много рисков, там очень много и шансов. И Приднестровье будет стараться и делать все возможное, чтобы эти шансы использовать.

Юрий Работин: Из-за экономических санкций, регулярно применяемых молдавскими и европейскими структурами, ПМР потеряла целые сектора экономки. В ряде СМИ появились сообщения о спаде производства. Какова реальная экономическая ситуация сейчас в стране?

Евгений Шевчук:  Непростая экономическая ситуация, которая вызвана рядом факторов, воздействующих на экономику. В первую очередь, это то, что на сегодняшний момент с 2006 года режим на границе между Приднестровьем и Украиной не изменен. Второе – в мире  нестабильные процессы происходят. Третье (это то, что  воздействует очень серьезно) –  нет политического решения конфликта между Тирасполем и Кишиневом. Это тоже сдерживает привлечение инвесторов. Четвертый элемент заключается в том, что базовые приднестровские предприятия были построены при Советском Союзе. Технологии устаревшие, нужны серьезные капиталовложения, инвестиции серьезных масштабов для того, чтобы выйти  на уровень конкурентоспособности. В этой связи есть определенные системные проблемы в соответствующих экономических сегментах. Но, вместе с тем, мы прошли 2012 год, он был сложнее, чем 2013 год.

У нас есть и позитивные цифры исполнения бюджета 2012 года, исполнения бюджета, утвержденного Постановлением Правительства ПМР в рамках Закона «О бюджетной системе». При всех сложностях в экономике в 2012 году Приднестровье собрало налоговых и неналоговых платежей на 70% больше, чем в 2011 году. Такой прирост ни одна страна СНГ не произвела. Причем мы не меняли существенно налоговую систему. Мы поддерживаем стабильный курс рубля уже 2 года. Мы не допустили задержек заработных плат, пенсий и пособий. Все социальные обязательства финансируются в полном объеме. Есть позитивные сигналы. Но еще раз  хочу сказать, что внешняя ситуация, в том числе ситуация с переговорным процессом и новые площадки европейской интеграции, заставляют  бизнес приостанавливать свою активность и занимать  выжидательную позицию,  чтобы видеть, чем закончится этот этап имплементации новых соглашений, какими будут режим на границе и условия для внешнеэкономической деятельности. Бизнесу нужны условия для того, чтобы он мог дать соответствующую прибыль. Если  эти условия нестабильны, то, безусловно, это отталкивает инвестиции. И мы тоже  это прекрасно понимаем и стремимся к тому, чтобы период международно-правового непризнания и неурегулированности был максимально коротким.

Евгений Зубов: Стабильность, в том числе, обеспечивает и нормальное функционирование работы ОКК. Неоднократно поднимался вопрос нашими  оппонентами по поводу смены миротворческого формата. И в этом свете Вы сказали, что альтернативы ОКК нет. Причем неоднократно нами было подчеркнуто, что ОКК – это единственный формат, в котором приемлемо обсуждать данную тематику. Получается, что попытки договориться о смене формата все чаще выталкиваются на поверхность определенными силами с правого берега. Ваша позиция по этому вопросу нашла поддержку у всех остальных членов «5+2»?

Евгений Шевчук: В формате «5+2» было высказано мнение молдавской делегации, которое мы выслушали со вниманием. Хочу отметить, что это очень серьезный сегмент взаимодействия с нашими партнерами в рамках ОКК. Это сегмент больше безопасности, военной составляющей. В рамках этого сегмента Приднестровье всегда действует очень внимательно, чтобы не дестабилизировать те соглашения, которые были когда-то достигнуты и временем доказали свою эффективность.

Сейчас могу констатировать, что обстановка в Зоне безопасности и работа ОКК, к сожалению, вызывает некие опасения в связи с тем, что молдавская делегация не принимает активного участия в работе ОКК, тем самым препятствует полноценной ее работе. Мы наблюдаем, что на протяжении  последних двух лет предложения наших партнеров из Молдовы крутились вокруг основных элементов – это слом миротворческой операции, вывод российской армии, политический статус. Хочу напомнить, что миротворческая операция началась, к сожалению, не по желанию Приднестровья, а в результате попыток международного сообщества, в частности Российской Федерации как участника миротворческой операции, Украины, развести враждебные стороны силовыми структурами. Вот эти соглашения описали процедуру разрешения спорных вопросов в Зоне безопасности. А что на сегодняшний день мы имеем? К сожалению, мы находимся в ситуации, которая не привносит стабильность в работу ОКК. Как нам действовать, когда в Зоне безопасности с нашей территории в одностороннем порядке, в нарушение соглашений силовые структуры Молдовы вывозят наших приднестровских граждан? Причем такие факты неоднократные. При этом соглашения, которые предопределяют порядок обмена информацией, взаимодействие правоохранительных структур не действуют. Это Объединенная следственная группа, которая должна была функционировать и рассматривать вопросы. Это прямые соглашения о порядке взаимодействия между МВД Молдовы и Приднестровья. Мы являемся сторонниками того, чтобы содействовать розыску, поиску и привлечению к ответственности преступников. Но односторонние действия в Зоне безопасности, вопреки соответствующим соглашениям, нагнетают напряженность. И приднестровское государство должно защищать своих граждан. Возможно, кто-то ожидает, что на такие провокации Приднестровье ответит жесткими мерами и попытается «поймать рыбку в мутной воде». Но это игра с очень «горячим» инструментом. Я бы не рекомендовал никому пытаться спровоцировать дестабилизацию существующего миротворческого формата. И когда молдавская сторона предлагает нам на площадке Баварии изменить фактически формат, создать какую-то мониторинговую миссию, которая якобы приедет и промониторит эффективность миротворческой операции, возникает несколько вопросов. Первое – почему тогда молдавская делегация в ОКК не работает? И потом молдавские же партнеры говорят о том, что нет эффективной работы ОКК. Сами фактически и блокируют работу ОКК. Тогда, может быть, есть какая-то политическая цель? Надо сказать тогда открыто: мы хотим выйти из этих соглашений, мы хотим пересмотреть эти соглашения. Но это крайне опасно. Кто будет нести ответственность? А так получается: соглашение есть, но не выполняется. Это попытка,  на наш взгляд, повлиять на миротворческую операцию и привлечь внешнее внимание к существующим проблемам в Зоне безопасности. Поэтому наша позиция заключается в следующем: миротворческая операция является эффективным инструментом устранения противоречий в Зоне безопасности. Есть достаточно сил и средств, чтобы разводить противоборствующие стороны и решать конфликты. Нужно в рамках миротворческой операции членам ОКК выполнять обязанность. Это не право только участвовать – это обязанность, в первую очередь, поддерживать соответствующий уровень безопасности. Если молдавская делегация отказывается от своей обязанности поддерживать мир в Зоне безопасности, то это переход к негативному сценарию. Если молдавская сторона желает этого сценария, тогда встает вопрос: что будет после денонсации мирного соглашения 1992 года, в рамках которого сформировались миротворческая операция, ОКК и был остановлен кровопролитный конфликт в Бендерах?

Есть опасения того, что ОКК будет функционировать не в полном объеме, не в полную силу. И мы считаем, что нет оснований сейчас трансформировать миротворческую операцию. Более того, мониторинговые миссии уже были в истории взаимоотношений Тирасполя и Кишинева. Напомню, что мониторинговая миссия была организована, по-моему, весной 1992 года, и были введены наблюдатели в зону разделения. Причем на тот момент были представители России, Румынии, Молдовы. Это было до конфликта. 19 июня, когда началась активная стадия противостояния, эта миссия исчезла, испарилась. И люди остались без инструмента защиты своей жизни. Поэтому возвращаться к элементам, которые уже привели в истории к трагическим событиям, Приднестровье не намерено. Надеюсь, что наши аргументы будут учтены всеми участниками миротворческой операции. И мы не будем тревожить те камни, на которых базируется спокойствие проживающих в Зоне безопасности граждан.

Станислав Выжга, «TVC-21» (РМ): Евгений Васильевич, вопрос молдавским властям относительно случая в районе «Северный» в Бендерах я задал в эфире телеканала в программе «Вечерний разговор» министру внутренних дел Дорину Речану. На что услышал ответ, что это было продиктовано определенной оперативной обстановкой и обстоятельствами режима секретности. Эту операцию необходимо было провести, сотрудники полиции задерживали преступника. Их деятельность регламентируется, исходя из внутренних регламентов МВД Молдовы. Мой вопрос иного рода. Молдавский парламент принял решение об установке 6 миграционных постов вдоль административной границы между Приднестровьем и Молдовой. Власти говорят о том, что это требования Европейского союза, которые необходимы для получения гражданами Молдовы возможности безвизового въезда в страны Евросоюза. Как Вы, как представитель Приднестровья, относитесь к этой инновации молдавских властей?

Евгений Шевчук: Я считаю, что это крайне небезопасно. Для действий в Зоне безопасности есть соответствующий инструмент – Объединенная следственная группа. В соответствии с соглашением в эту группу входят 100 полицейских от Молдовы и 100 сотрудников МВД ПМР. Комментарий руководителя правоохранительных органов Молдовы свидетельствует о том, что либо молдавская сторона не знает документов переговорного процесса, либо эти действия базируются на каких-то иных целях и задачах, которые противоречат поддержанию условий безопасности.

Хочу напомнить, что в 2012 году в одностороннем порядке приднестровская сторона по просьбе Республики Молдова помиловала молдавского полицейского, демонстрируя добрую волю. А задержание наших граждан на территории Приднестровья по молдавским законам противоречит и существующим соглашениям, и законодательству Приднестровья. Поэтому Прокуратура Приднестровья вынуждена будет реагировать. Если, по нашим оперативным данным, некоторые сотрудники комиссариата полиции в Бендерах, допустим, осуществляют оперативно-розыскную деятельность, они нарушают соглашение, т.к. они не имеют на это право. И если мы начнем всех задерживать, то к чему это приведет? Поэтому мы сторонники точного выполнения пунктов соглашения, особенно тех, которые касаются миротворческой операции и функционирования ОКК. Действия вне рамок этого соглашения приводят к противостоянию силовых структур. А в этом ничего хорошего нет. В итоге это не приводит к дипломатичному разговору. Если они будут и в дальнейшем действовать таким образом, то, безусловно, будут соответствующие реакции правоохранительных органов Приднестровья, их будут приглашать на допросы, разыскивать, они потеряют возможность въезда на территорию Приднестровья. Поэтому мы призываем к возврату исполнения соответствующих соглашений.

Что касается постов. Насколько нам известно, не шесть, а восемь постов. По нашим данным, в следующем году их будет от 12 до 21-го. Нужно дать четкое определение, что такое эти посты и какие это посты. Нужно вернуться и к определению, что такое граница. Условно говоря, это линия разделения, где осуществляется пограничный, миграционный и таможенный контроль. Таможенный контроль давно осуществляется. Пограничный контроль – так называемые мониторинговые группы вдоль границы – тоже уже действуют. Сейчас будет и миграционный контроль. То есть все три элемента, необходимые для любой государственной границы, – в наличии. Это право Молдовы принимать решения. И мы с уважением относимся к этому. Поэтому мы говорим: давайте будем действовать цивилизованно. У вас есть своя граница, у нас есть своя. Не нужно скрывать, что это есть. Мы должны договориться, в каком режиме эти границы будут работать.

Мы понимаем, что правила на границе устанавливаются сторонами: мы на приднестровской границе, молдавская сторона – на молдавской. И как они устанавливаются сторонами, так они и отменяются в одностороннем порядке. Поэтому всегда режим может быть изменен. Мы призываем к тому, чтобы была договоренность о порядке функционирования постов, чтобы мы не усложняли процедуру перемещения через государственную границу и содействовали ускоренной процедуре учета граждан, пересекающих границу.

Юрий Работин, Одесское отделение Национального союза журналистов Украины: Евгений Васильевич, воля граждан Приднестровья должна быть услышана. Среди приднестровцев очень много украинцев. Что для этого делает Украина?

Евгений Шевчук: Думаю, об этом лучше спросить представителей Украины. Безусловно, я встречаюсь с украинскими общественными организациями, представителями национальных общин. Я сам по национальности украинец. В Приднестровье есть несколько детских садов и школ с обучением на украинском языке. Как вам известно, в республике третий официальный язык – украинский. Безусловно, для нормальной работы необходима поддержка – литература и пособия на украинском языке. Мы ждём, что сдвинется решение и другого вопроса: Украина даст возможность приднестровцам голосовать, воспользоваться избирательным правом. У многих возникает вопрос: почему российским гражданам дается Посольством России возможность голосовать, а у Украины это не получается? Мне хочется надеяться, что эти проблемы будут разрешены.

Еще один вопрос, требующий внимания, – повышение качества консульского обслуживания граждан Украины. На протяжении продолжительного времени не удается решить вопрос об открытии официального консульства Украины в Приднестровье. Но я надеюсь, что эти вопросы будут разрешены в ближайшее время.

Валерий Демидецкий, ИТАР-ТАСС: Евгений Васильевич, в Приднестровье Россией осуществляется ряд гуманитарных проектов. Один из них – по линии АНО «Евразийская интеграция». Насчет условий и проблем, которые могут возникнуть после Вильнюса и о которых Вы уже говорили. Могут ли они оказать какое-то негативное влияние на эти проекты? И как идёт их реализация?

Евгений Шевчук: Эти проекты реализует неправительственная коммерческая организация, по плану которой строятся социальные объекты и объекты здравоохранения. Хочу сказать, что это глобальные проекты. Они хорошо воспринимаются и поддерживаются приднестровцами. Проекты очень активно реализуются. На некоторых из них работа идёт в три смены.  Цель проектов – гуманитарная, во благо людей. Это важная поддержка для приднестровцев, находящихся в непростой ситуации. Причем приднестровцев вне зависимости от гражданства.

Хочу отметить, что запланировано и ведется строительство здания медицинского факультета ПГУ имени Т.Г. Шевченко, детского педиатрического центра. Благодаря России, мы получим современный диагностический центр, который позволит качественно лечить людей. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить инициаторов проекта, общественников, которые работают в Приднестровье, чтобы создать более благоприятные условия для граждан вне зависимости от политических взглядов.

Евгений Зубов: На Ваш взгляд, в Лансхуте был перейдён Рубикон? Я о Вашей фразе по поводу «развода» и конкретного разделения. Юрий Лянкэ Вам предложил следующую встречу? И Вы согласитесь на нее?

Валерий Демидецкий: Кстати, одна молдавская газета так и назвала Ваше выступление в Германии: «Шевчук прошел точку невозврата». Так ли это? Неужели можно обойтись без переговоров? Даже в этом случае?

Евгений Шевчук: На наш взгляд, важно быть откровенными или близкими к откровенности, говорить честно и открыто о проблемах, о своем видении. Это основа и фундамент отношений и выработки доверия.  Если мы говорим откровенно, мы пытаемся таким образом понять, что люди хотят, их позицию. Моя позиция, которая была озвучена в Баварии, действительно, базируется на мнении приднестровцев и на моем видении максимально сжатого срока урегулирования конфликтных отношений между Тирасполем и Кишиневом. И я считаю, что это один из наиболее коротких и оптимальных путей для стабилизации ситуации в целом, которая пойдет на пользу и Молдове, и Украине – нашим соседям, и Европейскому союзу. Не будет противоречий, воля приднестровских людей будет признана в международном плане. Это формула урегулирования.

Станислав Выжга: Евгений Васильевич, если заговорили о «жареном». Позволю себе такой провокационный вопрос. Предположим гипотетически, что такой цивилизованный развод состоялся и, исходя из тех геополитических проектов, которые реализуются на европейском пространстве, какой вектор развития выбрало бы разведенное Приднестровье? Евросоюз или Таможенный союз?

Евгений Шевчук: Я думаю, что ответ уже был неоднократно озвучен. Он был высказан и на референдуме 2006 года. Утверждена также Концепция внешней политики приднестровского государства в соответствии с Конституцией, где вектор тоже четко очерчен. Есть ряд экономических, политических, исторических аргументов, а самое главное – воля людей. Я считаю, что этот вектор развития для Приднестровья перспективен. И мы будем предпринимать все усилия для того, чтобы сформировать такой уровень экономического взаимодействия, который позволит развиваться Приднестровью.

Станислав  Выжга: Евгений Васильевич, напрашивается вопрос. Каковы механизмы? Ведь у вас нет общей границы с Россией в отличие от Абхазии.

Евгений Шевчук: А вдруг 28 ноября Украина передумает?

Хочу сказать, что нужно все-таки базироваться на справедливом решении противоречий.  Нельзя строить искусственные преграды, не надо строить приднестровско-украинскую стену. Это не пойдет на пользу. В любом случае хочу сказать: кто бы какие надежды не тешил, у Бога нет неразрешимых задач. Я искренне в это верю. В этот праздник – День Казанской иконы Божьей матери – я верю, что для Приднестровья в этом кризисе, который некоторые для себя, возможно, напрогнозировали, есть позитивные варианты решения, в том числе тех проблем, которые вы озвучили. 

Евгений Зубов: На этой ноте мы будем заканчивать. Напоследок вопрос про нас, журналистов. Огромную роль в переговорном процессе играют СМИ. Все это знают. На это и уповают, по большому счету. От того, насколько эти СМИ порядочны и искренни в своих целях, сегодня очень многое зависит. Какую роль отводите Вы средствам массовой информации? И что именно для Вас означает такое понятие, как свобода слова? 

Евгений Шевчук: Во-первых, это свобода коммуникации широкой общественности. Это возможность, с одной стороны, оперативно узнать реакцию Президента, а с другой – общественности на определенные события. Надеюсь, что то взаимодействие, которое сейчас наметилось, мы будем развивать. Хотелось бы, чтобы все больше журналистов прибывало на встречи с руководителями Приднестровья. Мы готовы взаимодействовать, отвечать на любые вопросы. Очень важно, чтобы приднестровская позиция была понятна, в первую очередь, нашим гражданам, проживающим в Приднестровье, чтобы люди могли узнать эту позицию из средств массовой информации за пределами Приднестровья. Мы становимся понятными, более аргументированными, более толерантными, потому что мы общаемся. Наше общение с международным сообществом – очень важный инструмент. Поэтому для нас это является приоритетом. Мы надеемся, что будем взаимодействовать в том же конструктивном ключе, который наметился, в том числе и сегодня.

Евгений Зубов: Спасибо, господин Президент, за интересное общение. На этом наша сегодняшняя встреча заканчивается. Хорошего вечера! 

Источник

Читайте также:

Загадка визита Рогозина Между молотом и наковальней Точка невозврата В.Ястребчак: Нам предстоят серьезные испытания