ПМРФ предлагает познакомиться с "бесконтактным боем" двух специалистов-международников: приднестровского экс-министра иностранных дел В. Ястребчака и украинского посла по особым поручениям, политического представителя Украины на переговорах в формате "5+2" А. Веселовского. Впервые концентрировано и полно здесь изложены позиции сторон по  взаимоотношениям Украины и Приднестровья. Особенно интересна для приднестровцев должна быть украинская позиция, хотя бы в силу того, что еще не доводилось так основательно  познакомиться с существом  претензий соседнего государства к Приднестровской Молдавской Республике  и выводами нынешнего руководства страны, сделанными на основании этих претензий. Глубокому серьезному изучению и доскональному убедительному ответу, на наш взгляд, должна быть подвергнута каждая претензия, каждое утверждение украинской стороны.  Мы – соседи,  нам нужно понимать друг друга и находить общий язык для такого понимания. Пока же, как видно из представленного "бесконтактного боя",  стороны говорят на разных языках, пользуясь разными критериями оценок одного и того же. Пытаясь сравнить круглое с зеленым.

Хотелось бы, чтобы этот разговор, этот диалог профильных министров, и не только иностранных дел, был бы продолжен. Хотя бы чтобы вот этот случайно закипевший разговор был договорен, доведен до конца. К сожалению, наш действующий министр иностранных дел Н. Штански, которая, как известно, не только прочитала диалог коллег, но и рекомендовала его приднестровцам, как очень интересный и важный, уклонилась от высказывания своей точки зрения, сославшись на этикет дипломата. Считаю, что это большой ее просчет и не ее личное дело, чтобы уклоняться от навязанного тяжелого разговора, серьезных обвинений приднестровской стороне, которые, к сожалению, надо во многом признавать, если мы хотим жить по-соседски с нашим долготерпеливым соседом Украиной, у которого  сегодня беда пришла в дом, и он не совсем адекватный стал. К сожалению, пожелание  заголовка диалога может быть отнесено к обеим его участникам.

И уж во всяком случае, хотелось бы услышать мнение В. Ястребчака по претензиям А Веселовского. Это пинг-понг. Ждем-с…

Л. Леонов.

РАЗВЕНЧИВАЯ МИФЫ О ПРИДНЕСТРОВЬЕ

Владимир ЯСТРЕБЧАК, политический представитель Приднестровья на переговорах в формате "5+2", руководитель внешнеполитического ведомства ПМР в 2008–2011 гг. (Тирасполь)

ВЗГЛЯД С ЛЕВОГО БЕРЕГА

Взаимоотношения Украины и Приднестровья, роль украинской стороны в региональных процессах давно стали предметом изучения в научной и публицистической литературе. К сожалению, с 2014 г. материалы, появляющиеся в украинских СМИ, в основной своей массе перестали даже претендовать на объективность, а в их содержании реальная оценка ситуации уступила место информационно-пропагандистским клише и обвинительному уклону. Мы не пытаемся оценить причины, по которым это произошло. Очевидно, что информационная кампания в СМИ Украины еще будет предметом тщательного и — надеемся — объективного анализа. Вместе с тем нельзя не признать, что пропаганда в СМИ, блогах, тезисах отдельных "активистов" решила свою задачу — в украинском обществе сформировались фобии, заботливо взращенные и подпитываемые различными вбросами. Более того, теперь на борьбу с искусственными фобиями и мнимыми вызовами мобилизуется не только местное население, но и высшее руководство страны. Речь идет о таких мифах, как:

1. Военная угроза, якобы исходящая из Приднестровья. Естественно, что для страны, переживающей масштабный вооруженный конфликт, любые потенциальные угрозы в военной сфере являются весьма чувствительными. Однако даже беглый анализ реальной военно-политической ситуации вокруг Приднестровья не оставляет камня на камне от аргументации о приднестровской военной угрозе. 

Во-первых, географический фактор. Расстояние от Тирасполя до Одессы составляет 100 км, на протяжении которых любая угроза может быть ликвидирована, а штурм украинского пункта пропуска "Кучурган" вызвал бы вполне предсказуемую реакцию. 

Во-вторых, приднестровская бронетехника, представленная танковым батальоном (с устаревшими танками, доставшимися приднестровской стороне от Одесского военного округа и за период после распада СССР не видевших капитального ремонта), не отличается, мягко скажем, высоким наступательным потенциалом. Для приднестровских военных всегда основным вызовом является, пройдет ли техника нормально на праздничном параде в Тирасполе в нескольких километрах от места дислокации батальона, а уж о 100-километровом марш-броске и говорить не приходится.

В-третьих, фактор российского военного присутствия. Действительно, в Приднестровье есть российские воинские части — около 500 миротворцев (кстати, в миротворческой операции участвуют и украинские офицеры-наблюдатели) и около тысячи военнослужащих оперативной группы российских войск, занятых преимущественно охраной складов с боеприпасами бывшей 14-й армии СССР. Данные части в нынешних условиях ограничены даже в возможностях проводить ротацию личного состава, их снабжение полностью зависит от Украины и Молдовы, поэтому предполагать, что они реально могут изменить региональный военно-стратегический баланс, как минимум наивно. Вполне предсказуемо, что не все военные сидят в казармах и проводят мониторинг ситуации — однако вряд ли украинские спецслужбы, пограничники, военные наблюдатели не проводят аналогичный мониторинг.

2. Контрабанда на приднестровском участке границы. "Воскрешение" этого мифа, который, казалось бы, остался в далеком прошлом, произошло исключительно по пропагандистским причинам и не имеет под собой объективных оснований — иначе пришлось бы признать неэффективность мониторинговой миссии Европейского Союза (EUBAM), которая уже 10 лет занимается мониторингом границы Украины с Молдовой и Приднестровьем и неоднократно заявляла о вполне стандартной ситуации на приднестровском сегменте границы. Если некоторые пропагандисты настолько не доверяют институтам Евросоюза, то стоит отказаться и от тезиса о европейской интеграции.

3. "Зомбированность" приднестровского населения, отсутствие источников информации о реальной ситуации в Украине. Более того, жителей Украины попросту пугают "приднестровской угрозой", что создает негативный информационный фон, препятствующий адекватному восприятию Приднестровья в украинском обществе. В реальности у приднестровцев достаточно много источников получения информации о процессах в Украине, в т.ч. из украинских телеканалов, свободно вещающих в Приднестровье, из некоторых печатных украинских СМИ, реализуемых в Приднестровье, из контактов со своими многочисленными родственниками, друзьями и коллегами, проживающими в Украине. Другое дело, что оценки приднестровцев нечасто совпадают с мнением официальной украинской пропаганды, но это, как представляется, вполне соответствует европейским принципам свободы слова, мнений и оценок. Кроме того, информационные атаки на приднестровцев, в сочетании с реальными действиями типа выкапывания рва вдоль границы, порождают ответную реакцию в Приднестровье: теперь Украина воспринимается как угроза, и лишь дефицит земли в Приднестровье не позволяет особо горячим головам приступить к выкапыванию аналогичного рва для защиты от реального или мнимого "Правого сектора".

4. Аналогии между Приднестровьем и Донбассом. В данном случае можно вспомнить классику: "каждая несчастливая семья несчастна по-своему". Молдово-приднестровский конфликт перешел в открытую фазу в рамках процессов общей дезинтеграции Советского Союза, а Украина как страна-гарант и сопосредник является важным участником международного процесса урегулирования. Приднестровье в этом процессе является самостоятельной признанной стороной, подпись которой стоит под всеми официальными документами переговорного процесса, многие из которых также подписаны высшим руководством и официальными представителями Украины. Поэтому и Приднестровье, и Украина в переговорах имеют не только права, но и обязательства. Соответственно, говорить о некоем "экспорте сепаратизма" могут лишь те, кто пытается давить на Приднестровье ресурсами и возможностями Украины. Кроме того, не стоит переоценивать и внешний фактор: да, в Приднестровье выступают за максимально тесную интеграцию с Россией, но это осознанный, а не навязанный извне, выбор местного населения, которому российская сторона оказывала поддержку, в то время как действия официального Киева нередко отличались непоследовательностью и конъюнктурностью. 

Кроме поддержания этих мифов украинскими СМИ, следует учитывать и внешние интересы, связанные с ними. Немалую роль в поддержании данных мифов играют внешние силы, заинтересованные в том, чтобы вбить клин между Украиной и Приднестровьем. Наибольшую активность на этом направлении проявляют представители экспертного сообщества Румынии, Молдовы и некоторых других государств, что в целом закономерно с учетом их интересов. Другое дело, что эти интересы далеко не всегда совпадают с украинскими.

Если абстрагироваться от навязываемых стереотипов, то интересы Украины в Приднестровье не могут быть сведены только к "тасканию каштанов из огня" в интересах других государств. В Приднестровье проживают десятки тысяч автохтонных украинцев, община которых является одной из самых многочисленных в мире. Через территорию Приднестровья проходят трансъевропейские транспортные коридоры, и от стабильности их функционирования зависит отчасти и транзит украинских грузов в Европу. Приднестровье является экспортером многих категорий украинских товаров (от пищевой продукции до фармацевтики и оборудования), и на фоне сокращения приднестровского экспорта в Украину импорт украинских товаров остается стабильно высоким. Приднестровье имеет развитые торгово-экономические, гуманитарно-культурные связи с рядом украинских регионов, прежде всего с Виннитчиной и Одесчиной, и любая дестабилизация в Приднестровье нарушит с таким трудом достигнутую стабильность.

Именно поэтому в Приднестровье были так остро восприняты заявления, сделанные по итогам встречи президента Украины П.Порошенко со своим румынским коллегой в Киеве 17 марта с.г. Намерение "разморозить конфликт", да еще и совместно с Румынией, активно участвовавшей в боевых действиях против Приднестровья в 1992 г., вызывает прямые опасения в Приднестровье, тем более что поводов для аналогий вполне достаточно.

Необходимо понимать, что подобные громкие заявления, какими бы благими намерениями они не оправдывались, способны нанести непоправимый ущерб миру и безопасности в нашем регионе. Прямые усилия Киева по "реинтеграции приднестровского региона в состав Молдовы" будет однозначно расценено, как включение Украины в конфликт не в качестве посредника и гаранта, а в качестве стороны этого конфликта со всеми последствиями, включая резкую региональную дестабилизацию. Давление на Приднестровье вызовет не только ответные меры приднестровской стороны (естественно, в Тирасполе реалистично оценивают потенциал своих ответных мер в адрес Украины), но и приведет к слому существующих международных форматов урегулирования, включая формат "5+2", о безальтернативности которого постоянно говорят в США и Евросоюзе. Готова ли Украина своими действиями сломать единственный формат участия западных партнеров в приднестровском урегулировании, да еще и ради не своих, а чужих интересов — вот, наверное, ключевой вопрос, которым задаются эксперты после заявлений 17 марта.

Хотелось бы, чтобы в Киеве руководствовались не только декларациями некоторых партнеров, но и их реальными делами. Пока же и Бухарест, и Кишинев пытаются "продать" официальному Киеву свои заявления о "решительной поддержке", не предпринимая никаких практических действий. К примеру, румынские власти, пользуясь украинским кризисом, продолжают экспансию в Черновицкой и Одесской областях, а также не идут на компромисс по принципиально важному вопросу о канале Дунай—Черное море. В Молдове также не спешат идти на компромиссы в отношениях с Киевом по ряду вопросов, включая демаркацию некоторых спорных участков границы и т.д. Остается надеяться, что высшее руководство Украины, хорошо владеющее региональной ситуацией, не позволит втянуть себя в борьбу за чужие интересы и в конфликт в целом.

*****

НЕ ЧУЖАЯ ЗЕМЛЯ

Андрей ВЕСЕЛОВСКИЙ, посол по особым поручениям, политический представитель Украины на переговорах в формате "5+2"

Достижение приднестровского урегулирования является сложнейшей дипломатической задачей, решить которую не удается уже 25 лет. 

Казалось бы, чего проще! Все участники переговорного процесса по реинтеграции Приднестровья в Республику Молдова исходят из фундаментального положения о том, что стороны урегулирования "строят свои отношения в рамках общего государства в границах Молдавской ССР на январь 1990 г.", как это сформулировано в соответствующем Меморандуме 18 мая 1997 г. за подписью президентов Украины, России, председателя ОБСЕ и руководителей Сторон. Урегулированию способствуют не только названные страны-гаранты и самая влиятельная общеевропейская организация, но и мощные посредники — Европейский Союз и США. Почему нет окончательного результата? Почему не выполняет свою роль созданное специально для этой цели Постоянное совещание по политическим вопросам в рамках переговорного процесса по приднестровскому урегулированию, иначе формат "5+2"?

Ответ, к сожалению, на поверхности. В общем государстве, при всем делегировании полномочий и согласовании позиций, должен быть, как и в любом другом, единый центр принятия политических, экономических и социальных норм. Учитывая мнения жителей и регионов этого общего государства, он принимает окончательные решения. Ни двух президентов, ни двух центральных банков, ни двух пограничных ведомств в общем государстве не бывает. На словах это понимают в Тирасполе, на восточном берегу Днестра. На деле препятствуют процессу реинтеграции. Для этого время от времени проводят референдумы, на которых набирают 99,9% голосов за независимость, а на следующий день от имени представительского органа направляют обращение в Москву с просьбой о "воссоединении с Россией". Тут нет состава преступления, только клиника. И желание изолировать подданных от нормальной, не советской жизни.

Автор статьи, Владимир Ястребчак — профессиональный дипломат из Приднестровья. В этом качестве он защищает интересы своей малой родины, непризнанного образования "Приднестровская молдавская республика". Но, увы, обвиняет Украину в нагнетании конфронтационных настроений на Днестре, закрывая глаза на то, что происходит сегодня на нашей земле. Он сводит к некоему "вооруженному конфликту" аннексию Российской Федерацией украинской территории, Крыма, материальное, политическое, пропагандистское содействие Москвы сепаратистам на территории Луганской и Донецкой областей, ее прямое участие в боевых действиях людьми и танками. Ни псковские пленники, ни "Грады", ни трупы с триколорами, ни требования перекраивать Конституцию и формировать правительство по московскому указу не именуются агрессией.

Равно как не упоминает В.Ястребчак о многочисленных официальных сообщениях и репортажах СМИ об участившихся в прошлом году в Приднестровье военных сборах, парадах боевой техники, учениях резервистов и, на этом фоне, о визитах высокого российского руководства с призывами "уничтожить бандеровскую нечисть", "не дать проявиться хунте" и прочих перлах знакомой киселевской лексики. Да и местному начальству не чужда "новороссийская" риторика. Было бы странно, если бы руководители Украины, отражающей агрессию, страдали близорукостью и не видели здесь опасных параллелей. Тем более, что участие приднестровских "министров" и "особистов" типа Антюфеева/Карамана или "рядовых штыков" в донецких террористических структурах — факт ими же широко разрекламированный. В отрядах "моторол" немало "добровольцев" из Приднестровья. Попадались "тираспольские гости" и в Одессе во время сепаратистских бунтов. Это ли не угроза национальной безопасности Украины? Те несколько сотен бойцов Национальной гвардии Украины, развернутых сегодня на границе, откуда "прет" такой "экспорт" — минимально необходимая мера предосторожности. На кровавых уроках Изварино учимся.

Да и о контрабанде, которой в регионе якобы не занимаются, лучше было бы не говорить как о мифе. По данным Миссии ЕС на границе Украины и Молдовы (EUBAM), только за 10 месяцев 2014 г. в Приднестровье, где числится менее 500 тыс. жителей, легально завезли через территорию Украины более 12 млрд (!) штук сигарет. Столетние старцы и новорожденные должны выкуривать по 80 штук в сутки. Поскольку новые все подвозятся, и склады ломятся. На самом деле, не ломятся — контрабандными путями курево едет в Германию, Голландию и даже туманный Альбион. Аналогичная история — со спиртным: "пьют" декалитрами. И это то, что на поверхности. Сотрудничая с EUBAM, украинские таможенники сокращают губительное влияние никотина и алкоголя на соседей, останавливают нелегальные перевозки. Оказалось, в руководстве региона это не приветствуется. Это якобы ограничивает "свободу экономической деятельности", каковую, кстати, эта территория, как составная части Молдовы, иметь не может. 

Приднестровцев обижает, что в Украине не всегда лестно упоминают о регионе. В Посольстве Украины в Молдове скопились десятки официальных обращений украинских СМИ с просьбой об аккредитации в Тирасполе, визите в регион. Да только не идет навстречу восточный берег. Что и вызывает соответствующую реакцию киевских журналистов. 

В чем Украина действительно виновата перед приднестровцами, и об этом, к сожалению, автор только вскользь упоминает, — так это в недостаточном внимании к 90 тыс. граждан Украины, живущим в регионе, на этой совсем не чужой нам земле. Не создан у нас механизм, способный заботиться об интересах украинской диаспоры, с солидным бюджетом, прозрачно доносящий помощь матери-нации ее далеким и близким детям. Румынское правительство печется о зарубежных румынах, польское — о поляках, вьетнамское — о вьетнамцах и т.д. Украина в этом списке — в конце, хотя структуры общественные и полугосударственные имеются. Приднестровье, Молдова в целом получают от этих структур и внимание, и незначительную поддержку, наиболее заметной формой являются стипендии десяткам местных выпускников для получения высшего образования в Украине. Но этого мизерно мало на фоне того, что поступает из Турции живущим в РМ гагаузам, от России — русским. И война тут — не оправдание: и до войны было немногим лучше. 

Ну а замечание В.Ястребчака о намерениях Киева "дестабилизировать регион" вместе с Румынией разочаровывает. Добро бы исходило оно от невежды. Упоминая о том, что на встрече президентов 17 марта с.г. Украина и Румыния договорились о координации по Приднестровью, чтобы содействовать "разморозке" конфликта, глава украинского государства еще раз привлек внимание к нашей открытой политике. Украина координирует свои действия в направлении мирной реинтеграции Молдовы со всеми членами Европейского Союза, в том числе с соседней Румынией. Она верна своим обещаниям и уважает подписи под документами. А если кому-то не нравится разморозка, т.е. возврат к нормальной человеческой жизни после четвертьвекового существования в непризнании и бесперспективности, то только антюфеевым и иже с ними: ведь их содержать перестанут. 

Кстати, похоже, слова о разморозке начинают сбываться. Днями в Кишиневе состоялась встреча премьера Молдовы с руководителем региона. Возродилась активность рабочих групп. Есть надежды и на возврат к встречам в формате "5+2". 

Позиция Украины, как и ранее, будет исходить из необходимости воссоздания единой Молдовы с особым статусом в ней Приднестровья. Что, по нашему глубокому убеждению, даст приднестровцам возможность ощущать себя полноценными гражданами суверенного государства с европейской перспективой. А в повседневной жизни — избавиться от неуверенности перед неизвестным будущим, получить свободу передвижения, улучшить свое благосостояние. Именно это, подписав Соглашение об ассоциации с ЕС, делают сейчас Украина и Молдова. Самое время приднестровцам поучаствовать. Все фобии пойдут на убыль, торговля станет легальной, а культурные, родственные, экономические связи хоть с Беларусью, хоть с Российской Федерацией только выиграют. Кишинев их успешно поддерживает, и Брюссель ему в этом помогает.

Источник

Читайте также:

Трагедия нереализованных возможностей Восстановление русского народа Л. Леонов. Референдурь Тезисы сегодняшего обращения Шевчука “к народу” (с примечаниями ПМРФ)