Россия впервые отказала Приднестровью в финансовой помощи, которую в Москве просил лидер региона Евгений Шевчук. Об этом «НГ» сообщил источник в Верховном совете Приднестровья. Тирасполь рассчитывал на получение 100 млн долл., чтобы осуществить выплату пенсий и других социальных обязательств. По мнению директора молдавского Центра стратегических исследований и политического консалтинга Анатола Царану, это продиктовано изменением отношения Кремля к непризнанной республике, которую могут уступить в обмен на признание Крыма российским.
О том, что в Приднестровье нет денег и нечем платить зарплаты и пенсии, «НГ» уже писала (см. номер от 20.01.15). И сообщила, что в Москву приедет делегация непризнанной республики просить 100 млн долл., которыми приднестровская власть рассчитывала закрыть дыры в социальной и экономической сферах. Источник «НГ» в Верховном совете Приднестровья рассказал, что на просьбы приднестровцев в правительстве РФ ответили отказом. По словам источника, «в Москве высказали недовольство по поводу чартерных рейсов, которыми летает президент Приднестровья Евгений Шевчук, и сослались на экономические трудности в самой России».
Анатол Царану заметил «НГ», что «Москва, по всему, меняет взгляды на Приднестровье, которое раньше называлось форпостом на пути на Балканы, а теперь таковым стал Крым». «Россия сегодня в сложном положении в связи с Крымом, ситуацией на востоке Украины, а также экономическим кризисом в самой РФ. Непризнанное Приднестровье становится для Москвы непосильной ношей.
Тем более что экономика Приднестровья в критическом состоянии – там стоят или функционируют с неполной нагрузкой ряд предприятий, которые к тому же работают на дешевых или бесплатных российских энергоресурсах. За газ Тирасполь должен РФ 5 млрд долл. Электроэнергия поступает на местные заводы с Молдавской ГРЭС, у которой – российский собственник. Кроме того, еще не забыты громкие скандалы, связанные с российскими деньгами и семьей прежнего лидера Приднестровья Игоря Смирнова, что позволяет населению предполагать, что и нынче дела обстоят не лучше», – сказал Царану.
Эксперт отметил, что в СМИ появилась информация о том, что российские инвесторы начали уходить из Приднестровья, что говорит о снижении рентабельности предприятий, а также об изменении позиции Москвы по отношению к пророссийскому региону.
В подтверждение данной версии экс-посол Молдавии в РФ Анатол Царану напомнил слова заместителя министра иностранных дел России Григория Карасина, сказанные в Госдуме. «Приднестровская Молдавская республика является нашим партнером, у нас подписана серия межведомственных договоренностей, по которым мы оказываем практическое содействие многим сферам жизни Приднестровья. Но официально относительно приднестровского урегулирования, где мы активно участвуем в формате «5+2» и других форматах, мы считаем, что Приднестровье, будучи нашим партнером, должно быть особым районом с особыми гарантиями статуса в рамках единого молдавского государства», – цитирует Карасина ТАСС. Царану обратил внимание на слово «район»: «Этим термином в отношении Приднестровья пользовались раньше только в Кишиневе. И то, что оно прозвучало из уст заместителя главы МИД РФ, можно расценить как сигнал», – сказал молдавский эксперт. «В Молдавии сегодня половина населения настроена пророссийски. Если Приднестровье вернется под контроль Кишинева, эта категория граждан возрастет. Непонятно, почему Россия этого не понимала раньше и взяла на себя заботы о непризнанной республике», – добавил он.
Депутат Верховного совета Приднестровья, вице-президент Центра моделирования и стратегического развития Дмитрий Соин сказал «НГ», что «уход российских инвесторов из Приднестровья – тревожный знак для его населения». По мнению приднестровского парламентария, по его данным, в госсобственность Приднестровья может возвратиться Молдавский металлургический завод (ММЗ) – одно из основных бюджетообразующих предприятий. Пока у ММЗ – российский собственник. «Причиной может быть блокада региона Украиной, отмена льгот ЕС в связи с санкциями по отношению к России, потеря рынков сбыта. Для приднестровцев, которые всегда рассчитывали на помощь российского государства и российских инвесторов, это перспектива остаться на голодном пайке», – отметил Соин.
Накануне приднестровское информагентство «Тирас», ссылаясь на собственные источники, сообщило, что «крупный российский олигарх Алишер Усманов покидает Приднестровье, вскоре Молдавский металлургический завод в Рыбнице перейдет в собственность местных властей». Агентство отмечает, что на продажу выставлен и Рыбницкий цементно-шиферный комбинат. «Это тревожные симптомы не только для экономики, но и самого будущего Приднестровья. Например, для города Рыбница металлургический завод и цементно-шиферный комбинат являлись градообразующими предприятиями. Их деятельность была возможна только благодаря усилиям российской стороны. Теперь само существование этих заводов под большим вопросом», – пишет «Тирас». Руководство ММЗ информацию не подтверждает и не опровергает. Получить комментарий в пресс-службе Металлоинвеста, которому принадлежит ММЗ, вчера не удалось.
Между тем наблюдатели в Кишиневе считают маловероятным, чтобы Алишер Усманов так легко расстался с принадлежащим ему Молдавским металлургическим заводом в Рыбнице, который в прошлом году стабильно работал. Акции ММЗ можно выгодно продать, но, конечно же, не властям Приднестровья, у которых в казне пусто. Этого мнения придерживается и директор Центра стратегических исследований и реформ Галина Шаларь. Она сказала «НГ»: «Если ММЗ на самом деле меняет инвестора, то это не более чем вопрос собственности. Когда подобная ситуация произошла с Молдавской ГРЭС, то оказалось, что один российский собственник сменил другого. Здесь может быть то же».
С. Гамова, "Независимая газета"
Первый комментатор этой публикации в "Независимой газете" В. Каныгин написал: "Это просто ответ на поведение нынешнего руководства, которое ведет себя как уличная девка. Причем тут обмены? Глупость какая-то."
Думаю, он говорит о приднестровском руководстве.
ПМРФ полностью разделяет этот комментарий, тем более, что в статье есть основания для такой оценки поступка российских властей, раздраженных уже никуда не годными закидонами нынешнего приднестровского руководства. Некий (и серьезный) перекос статьи возник из-за того, что события показаны глазами лучших заднестровских "друзей" приднестровцев. Они, заднестровцы, даже готовы раскрыть глаза России на то, что она в упор не видит своей выгоды: да скинь Россия Приднестровье Молдове, во! на сколько там русская прослойка повысится. "Реинтеграция", мол, самое что ни есть будет пророссийское мероприятие. Тоже в друзья России намылились.
Как говорится, избавь нас от таких друзей, а с врагами мы сами справимся.
Хочется заметить этим всем уже потирающим ладошки в предвкушении падения в них приднестровского яблочка: успокойтесь, господа реинтеграторы! Судьбу Приднестровья будут решать не Карасин, не Лавров, не Рогозин. Его судьбу будут решать совсем другие люди, Как не звучало упомянутых фамилий во времена блестящей суворовской молниеносной крымской виктории. И совсем другие люди решили судьбу Крыма.
Так же будет и с Приднестровьем. Приднестровье уже никогда не будет молдавским, если только молдавское не будет российским. Россия никогда не сдаст Приднестровье, если только не сдаст себя. И пока Россия есть, она никогда не бросит Приднестровье и ни на что его там не обменяет – В. Каныгин совершенно прав. Но это не означает, что Россия будет вечно разгребать за вороватыми и барствующими приднестровскими начальничками. Прежде всего сам народ должен тут навести порядок, вовремя решая хотя бы созданные им самим проблемы со своими властями.
Что значит "денег не дали"? Так ведь не дали Шевчуку. Я бы ему тоже ни копейки не дал, пусть свой гарем содержит за свой счет, и на чартерах летает пусть тоже за свой счет.
Проблема у нас, как писали молодые люди из Каменки в своем "Манифесте Ровесника ПМР", одна – Шевчук!
Уже только слепые или уж совсем малые дети этой проблемы не видят! И самим приднестровцам нужно сделать все необходимое, и в кратчайшее время, чтобы эту проблему снять.
Карфаген должен быть разрушен!
И. Богданов.
Приднестровье срочно нуждается в российских деньгах
На фоне конфликта на Украине эффект взрыва гранаты вызвало заявление о том, что Приднестровье может стать особым районом в составе Молдавии. С ходу начали плодиться конспирологические версии, особенно после неудачного визита в Москву главы ПМР Евгения Шевчука. Нет, Москва Тирасполь не «сдает». Но и снабжать деньгами теперь отказывается.
Замглавы МИД РФ Григорий Карасин, в частности, заявил, что «Приднестровье могло бы быть особым районом в составе Молдовы», чем поверг в шок весь политический истэблишмент непризнанной республики. Ранее глава МИДа и непосредственный начальник Карасина Лавров, напротив, утверждал, что Россия может признать независимость Приднестровья. Эти два заявления, исходящие из одного и того же ведомства (ответственного за политику в отношении как Молдовы, так и Приднестровья), только на первый взгляд противоречат друг другу. На деле они вырваны из контекста и путем вольных интерпретаций используются всеми заинтересованными сторонами в своих целях. Это, впрочем, беда всех республик «с подвешенным статусом» и всех, кто играет на данном поле.
«Москва резко сократила объемы финансирования Приднестровья. Финансовые вливания в Абхазию и Южную Осетию также подверглись корректировке»
На деле и Лавров, и Карасин определили определенные условия, при которых описанные ими события могут теоретически произойти. Вне контекста этих условий оперировать высказываниями обоих дипломатов – почти что провокация. Так, Лавров четко сказал, что Россия признает независимость Приднестровья только в том случае, если Молдова откажется от внеблокового статуса, то есть или войдет в НАТО как самостоятельная единица, или будет просто поглощена Румынией, уже входящей в этот военно-политический блок. А Карасин, в свою очередь, предположил, что Приднестровье может стать «неким районом с особым статусом» в составе Молдовы только в том случае, если Кишинев откажется от вступления в НАТО и даст «особые гарантии» Тирасполю, с которым у России существуют договорные обязательства. «Приднестровская Молдавская Республика является нашим партнером, с которым подписана серия межведомственных соглашений», – подчеркнул замглавы МИДа.
Карасин, кстати, довольно подробно (а это формату его выступлений не свойственно) остановился на том, что в Кишиневе еще не до конца сформировано правительство. Консультации между Россией и Молдовой были прерваны именно по этой причине и скоро могут возобновиться. Косвенно об этом упомянул и Лавров, который считает, что многое станет понятно после того, как в Молдове сложится правящая коалиция. Таким образом, российская сторона просто выжидает, чтобы понять, кто именно будет в ближайшее время руководить Молдовой – сторонники радикальной евроинтеграции или прагматики, ориентированные на сотрудничество с Россией. И еще не факт, что новое правительство в Кишиневе окажется настолько устойчивым, чтобы с ним можно было бы договариваться по вопросу, который требует сбалансированного решения на срок длительностью в десятилетия.
Другое дело, что приднестровский вопрос перешел сейчас в острую фазу в силу внешнего давления: украинского кризиса, позиции Украины по отношению к Приднестровью (она радикализуется на глазах) и активизации внешней политики Румынии на этом направлении. В итоге экономические трудности в самом Приднестровье лишь подтолкнули Тирасполь к лихорадочному поиску новых решений, а также денег, за которыми прилетел в Москву президент ПМР Шевчук.
Длительное время в Москве упорно придерживались так называемого «единого стандарта» поведения по отношению к Абхазии, Южной Осетии и Приднестровью (Нагорный Карабах из этой обоймы выпал давно по объективным причинам – не наша сфера ответственности). Это было удобно, не требовало отвлечения ресурсов и людей. На государственном уровне никто особенно и не пытался вникать в мелкие детали происходящего в этих республиках, на какой бы стадии своего становления они ни находились. В итоге в ПМР помимо миротворческих сил российские интересы стали «представлять» все кому не лень, причем преобладали среди этих неленивых в основном неудачливые пиарщики, многие – украинского генезиса. Некоторым из них удалось довольно прочно закрепиться в Тирасполе, и хотя серьезного влияния на политическую и экономическую жизнь Приднестровья они не оказывали, само их пребывание там вызывало у любого нормального человека озноб.
Отказ от «единого стандарта» в отношении Тирасполя, Сухума и Цхинвала был делом времени. Но, как и всегда в таких случаях, нужен был некий триггер, повод, чтобы ситуация сдвинулась с мертвой точки. Понятно, что в отношениях с Приднестровьем таким триггером стали события на Украине, а иначе и быть не могло. При этом Тирасполь до сих пор мало что связывает с украинской политикой – только география, требовавшая поддерживать хотя бы «светские» отношения с любой властью в Киеве, в какие бы одежды она ни рядилась и какие бы флаги ни водружала на флагшток.
Москва с некоторым недоверием (переходящим в отчужденность) смотрит на нынешнего президента ПМР Шевчука, против которого выступала на недавних выборах, но выступала как-то вяло и неубедительно. Внутриполитические коллизии Приднестровья (как и Абхазии с Южной Осетией) никого никогда особо в Москве не волновали, кроме горстки вовлеченных, которые вблизи напоминают захваченных в плен индейцами иезуитских миссионеров. И не то чтобы клан предыдущего лидера ПМР Смирнова был лучше или как-то по-другому близок России, просто до сих пор нет определенности, как вообще надо себя вести в этом регионе (особенно учитывая внешний контекст).
Меж тем экономическая ситуация в Приднестровье буквально вынуждает Шевчука срочно приезжать в Москву и последовательно стучаться во все кабинеты, к которым он имеет доступ. В Москве же от него просто стараются увернуться, поскольку при отсутствии внятной стратегии в регионе (в котором к тому же события развиваются со скоростью пули в прямом смысле слова) никто не может предложить ПМР что-то конкретное и продуманное. В итоге виноватым оказывается само руководство ПМР, каким бы оно ни было. Шевчуку в Москве попеняли даже за чартерный самолет, на котором он прилетел в Москву, а вице-премьер Рогозин странно пошутил по поводу авианосца, который «не сможет войти в Днестр». Поскольку там мелко.
У этой шутки можно при желании найти подтекст, поскольку Украина буквально за пару дней до визита Шевчука не пропустила через свою территорию четыре российских вертолета, направленных для усиления миротворческого контингента в Тирасполь. В целом Украина уже давно перекрыла границу с ПМР, блокирует прохождение грузов двойного назначения, а периодически и всего, до чего дотягивается. Кроме того, Киев упорно держит на приднестровской границе крупные армейские соединения, хотя им там объективно нечего делать, и еще летом прошлого года начал укреплять эту самую границу, периодически устраивая пропагандистские шоу с рассказами о том, что «приднестровские боевики проникают в Одессу».
Вряд ли кто-то в Киеве готов открывать второй фронт против обученной и великолепно вооруженной приднестровской армии. Это уж точно было бы самоубийством, хотя нынешние события вообще мало поддаются логической оценке. Другое дело, что и без украинских спектаклей обстановка в Приднестровье близка к критической. По сугубо экономическим причинам.
Москва резко сократила объемы финансирования Приднестровья. Финансовые вливания в Абхазию и Южную Осетию также подверглись корректировке, но они не так критичны, поскольку сама структура местных экономик организована иначе. Проще говоря, Приднестровье куда сильнее завязано именно на рыночные взаимоотношения. Если РА и РЮО просто перераспределяют выделяемые средства с разной степенью эффективности, то в ПМР значительная часть бюджета не связана с российскими дотациями, а формируется за счет собственного производства, в том числе тяжелой промышленности. Металлургический завод в Рыбнице – одно из бюджетообразующих предприятий, и принадлежит оно российскому собственнику – Алишеру Усманову. Еще в прошлом году он довольно успешно работал, но сейчас его постепенно «нагнали» санкции: производство теряет рынки сбыта и все более остро нуждается в инвестициях и просто финансовой санации со стороны собственника. А на фоне слухов, что Алишер Усманов готов продать завод, всю экономику республики залихорадило. Остановились даже выплаты пенсий и социальных пособий, причем фонд социальных выплат и льгот в ПМР в основном формировался за счет российского финансирования, поскольку в ПМР сохранены практически все виды льгот еще со времен Советского Союза. В итоге бюджет непризнанной республики несет колоссальную социальную нагрузку.
В прессе часто мелькает сумма в 100 млн долларов, которые нужны ПМР, чтобы разобраться с текущими проблемами. Это очевидно завышенная сумма, но надо понимать, что группа «Металлинвест» Усманова неофициально предлагала продать металлургический завод не абы кому со стороны (это и невозможно по законодательству ПМР), а непосредственно Приднестровью как государству. С другой стороны, завод сам по себе стоит гораздо больше, а оказать какое-то политическое давление на Усманова приднестровцы просто не в силах – весовые категории, мягко говоря, не те. Со своей стороны Москва сейчас не готова выбрасывать в ПМР серьезные денежные средства без гарантий дальнейшей политической стабильности в регионе.
Нет, никто не собирается «сдавать» ПМР, тут нет повода для паники. Просто в этом случае политика (особенно глобальная внешняя политика) бежит впереди текущей экономики. И дело не только в Приднестровье. В самой России экономическая политика постепенно переподчиняется внешнеполитической целесообразности, иначе ее нельзя было контролировать. В таком контексте оторопь вызывают и истерика, устроенная в Южной Осетии, и назойливость Тирасполя. Понятно, что руководству ПМР надо срочно решать важную проблему, но оценить ситуацию, выглянув чуть дальше, чем из окна сталинского здания Верховного совета на центральной площади Тирасполя, никто не может.
Конспирологические версии о том, что «Россия сдаст Приднестровье в обмен на признание Европой Крыма», тем более безосновательны. Такого рода версии десятками рождаются в умах политиков и политологов непризнанных или признанных только Россией республик в силу их погруженности в собственные внутренние процессы. Даже тем самым «захваченным в плен иезуитам» уже порой сильно не до них на фоне всеобщего апокалипсиса, разворачивающего в реальном времени. Потому на первый план и выходит поиск разумных компромиссов с Молдовой, который возможен только тогда, когда определится новое правительство в Кишиневе. В принципе, в Молдове достаточно сил, способных мыслить разумно и готовых искать человекообразные пути выхода из приднестровского тупика. С другой стороны, Молдова сейчас подвергается сильнейшему давлению извне, как и многие другие восточноевропейские страны. И пока нет никакой определенности насчет того, какая же внешнеполитическая линия в итоге возобладает.
Е.Крутиков
Россия поддерживает Приднестровское государство, а не отдельных политиков ПМР
ПМР сегодня находится в сложной ситуации.
Во-первых, её союзник – Россия – борется с натиском США и проамериканских кругов Запада.
Во-вторых, социально-экономическая обстановка в самом Приднестровье крайне тяжёлая. Это произошло как по объективным причинам (западный контроль над Украиной и санкции против РФ, возможность отмены преференций для приднестровских экспортёров, работающих в ЕС), так и по причине фактического отказа нынешнего руководства ПМР от концепции социального государства и перехода к политике «шоковой терапии» по лекалам Международного Валютного Фонда.
Какова в этой ситуации позиция Москвы?
I. Слово и дело
Де-юре она не изменилась. Так, заместитель министра иностранных дел РФ Григорий Карасин сказал, что Приднестровье «должно быть особым районом с особыми гарантиями статуса в рамках единого молдавского государства». В разных вариациях этот тезис звучит все почти 25 лет существования ПМР.
Де-факто все почти 25 лет своего существования ПМР с помощью союзной России является независимой страной.
Противники ПМР и России в последние дни ссылаются на слова Г.Карасина, как на какой-то переломный момент в истории молдо-приднестровского конфликта и российско-приднестровских отношений. Они утверждают, будто бы Москва пересмотрела своё отношение к Приднестровью и решила либо «слить» его, либо «обменять на Крым».
Все эти утверждения – не более, чем психологическая война. У этой войны две цели.
Первая. Посеять в сердцах приднестровцев панику, деморализовать их, склонить к ощущению безысходности и заставить сдаться на милость Запада.
Вторая. Дискредитировать Россию, выставить её «предателем» своих союзников и внести раскол между ними.
Нам же надо чётко понимать: есть слова, а есть дела. Слова дипломатов и политиков часто предназначены для протокола и публики, почтительно развешивающей уши. А дела – для друзей и союзников. Дела – это главное.
С точки зрения дел Приднестровью нет оснований сомневаться в поддержке со стороны России.
II. Приднестровский «форпост» и «Крымнаш»
В нашем мире возможно всё. Но, если пораскинуть мозгами, становится ясно, что и простой «слив» ПМР, и «размен Приднестровья на закрепление Крыма за Россией с отменой западных санкций против РФ» – блеф.
Почему?
Во-первых, борьба России и США (ЕС несамостоятелен) носит глобальный характер. Это – борьба за будущее всего мира. Наиболее агрессивные круги Запада намерены задушить Россию экономически, свергнуть нынешнюю власть и подчинить РФ политически, а потом расчленить её юридически (как был расчленён в 1991 году СССР). В такой обстановке санкции в обозримый период не только не будут отменены, но они усилятся.
Во-вторых, у власти в Молдове после выборов в Парламент 30 ноября остались прозападные силы, хотя откровенные сторонники присоединения РМ к Румынии и не вошли в состав правящей коалиции. Но и сторонники вступления Молдовы в Таможенный Союз в лице Партии Социалистов остались в оппозиции. Следовательно, для Москвы пересмотр отношения к ПМР означал бы просто добровольную передачу Приднестровья под контроль Вашингтона и Брюсселя. А это – сокрушительное поражение.
В-третьих, высшее руководство России, включая Президента РФ Владимира Путина, не раз заявляло, что о пересмотре вхождения Крыма в состав России не может быть и речи. Ясно, что это не предполагает никаких «разменов».
Таким образом, логично сделать вывод, что оптимальный вариант для России в молдо-приднестровских делах сегодня – это сохранение статус-кво. То бишь, ничего не менять.
III. Чем хуже, тем больше?…
Но это не значит, что России безразлично происходящее внутри ПМР. Совсем наоборот.
Так, в СМИ прошёл ряд сообщений, что Москва отклонила просьбу нынешнего руководства Приднестровья о выделении финансовой помощи в размере 100 миллионов долларов. В то же время, со ссылкой на аппарат вице-премьера Правительства России Дмитрия Рогозина подтверждено, что российские надбавки для приднестровских пенсионеров будут продолжать выплачиваться.
Такой подход естественен.
С одной стороны, Россия не может допустить гуманитарной катастрофы в союзном, пусть и непризнанном, государстве, где проживает много граждан РФ.
С другой, Россия не намерена закрывать глаза на неэффективное управление нынешних «молодых реформаторов», которые за 2012-2014 годы фактически обрушили производство и социальную сферу, а также задушили в стране малый бизнес.
Получается, чем хуже идут дела в ПМР, тем больше должна выкладывать денег Россия. И это – в нынешней тяжёлой и для самих россиян ситуации!
IY. Возможные вопросы России к руководству ПМР
Что же может вызывать у российской стороны вопросы к Президенту ПМР Евгению Шевчуку и его ближайшему окружению?
Первое. Для чего надо было поднимать в 2012 году тарифы на газ для заводов и фабрик ПМР, многими из которых владеет российский бизнес? Ведь следствием этой авантюры явилось многомесячное простаивание бюджетообразующих предприятий, увеличение дыры в бюджете, уход ряда российских предпринимателей из ПМР.
Второе. Для чего руководство ПМР признало газовый долг в несколько миллиардов долларов за Приднестровьем, тогда как официальная Москва всегда числила этот долг за признанным государством – Молдовой? Это позволяло России иметь дополнительный рычаг воздействия на Кишинёв, если тот, по мнению Москвы, начинал вести себя «неправильно». В чьих интересах долг был обозначен как приднестровский?
Третье. Для чего нынешние «молодые реформаторы» из Тирасполя затеяли «шоковую терапию»? С 2012 года, когда к власти пришёл Евгений Шевчук, коммунальные платежи в ПМР и так выросли на 35-50%. А в начале января 2015 года власти Приднестровья сообщили, что до конца года тарифы в сфере ЖКХ вырастут ещё на 70%, поднимаясь поквартально. А расценки на некоторые виды медицинских услуг вообще выросли… в 10 раз! Это буквально привело в ступор пенсионеров и малоимущих. Раньше жить в поддерживаемой Россией ПМР было легче, чем в поддерживаемой Западом и Румынией Молдове. Теперь это уходит в прошлое. Скоро и вовсе будет наоборот. Люди спрашивают: знает ли Россия о том, что у нас происходит? Так в чьих же интересах ведётся «шоковая терапия по-приднестровски»? Кто заинтересован в подрыве авторитета России в ПМР?
Четвёртое. Некоторое время назад в ПМР были созданы Стабилизационный Фонд и «газовый счёт». Название Стабфонда, в общем, говорит само за себя. А «газовый счёт» был предназначен для аккумулирования средств, предназначенных для оплаты природного газа, поставляемого из России. Но оплата как не шла, так и не идёт. Экономика как не стабилизировалась, так и не стабилизируется. А сколько денег было в Стабфонде и на «газовом счету», сколько стало, кто, как и куда их тратил, власти ПМР народу не говорят. Но России это наверняка столь же интересно, как и самим приднестровцам…
Список вопросов можно было бы продолжать, но вполне достаточно и этих. Ясно, что без ответов на них Москва, сама переживающая непростые времена, вправе задуматься: а что может произойти с нашими 100 «лимонами» (или любой другой суммой), если мы наскребём их по сусекам?
Вместо заключения, или не будем путать государственные «котлеты» с политическими «мухами»
Выводы очевидны. «Сдавать», «сливать», «разменивать» Приднестровье никто не собирается.
Во-первых, Запад всё равно, пойди Россия на такую договорённость, обманет. Как говорил Лаврентий Павлович Берия, «кто не слеп, тот видит»…
Во-вторых, с переходом под контроль США власти в Киеве роль Приднестровья для РФ заметно возросла. Без ПМР российское влияние на юго-западе бывшего Союза практически ликвидируется и отбрасывается к границам собственно России.
В-третьих, надо мыслить реально и понимать, что сам многонациональный народ Приднестровья не захочет «сдаваться», «сливаться» и становиться объектом «размена».
А, самое главное, надо видеть, что между помощью России Приднестровью и вопросами к его руководителям нет никакого противоречия. Россия поддерживает народ союзной Приднестровской Молдавской Республики, а не конкретных приднестровских политиков.
Ибо политики приходят и уходят, а Приднестровье остаётся!
- Вражий голос от Р. Коноплева
Почему Приднестровье лишилось российских денег
Руслан Шевченко, доктор истории, политический аналитик, Кишинев, Молдавия:
Россия оказывала помощь Левобережью Днестра в различных формах еще с приднестровской войны. Однако вплоть до второй половины 2000-ных годов преобладала гуманитарная помощь, поскольку регион еще был в состоянии в той или иной мере самостоятельно обеспечивать свои финансовые потребности и развивать свою экономику. После замены молдавскими властями таможенных печатей в марте 2006 г. и провала попыток путинской России заставить Кишинев передать их также и Тирасполю стало ясно, что внешнеэкономическая деятельность региона все сильнее подпадает под контроль Правобережной Молдовы. Это обуславливалось тем, что экономические агенты региона были вынуждены регистрироваться в Кишиневе и последний получил возможность оказывать на них давление таким образом. Страны ЕС и США положительно отнеслись к введению Молдовой новых таможенных печатей. Кроме того, постепенно ухудшалось экономическое положение самого Приднестровья.
Пережив тяжелые финансовые кризисы 1993-1995 и 1998 гг., связанные сначала с неконтролируемым сбросом в регион бывшей советской валюты, а затем с мировым экономическим кризисом 1998-1999 гг., на сей раз смирновское руководство оказалось не в состоянии противостоять этому новому вызову времени. В результате уже с 2006 г. Россия стала перечислять региону денежные средства. До второго полугодия 2010 г. помощь поступала ежеквартально, для улучшения питания в социальных учреждениях и выплаты дополнительной пенсии. Всего за 3 года, к середине 2010 г. в регион таким образом поступило примерно 62 млн. долларов.
Однако новый транш, на третий квартал 2010 г. в Приднестровье долго не направлялся. Сначала Тирасполь предупредили о том, что российские власти информированы о том, что их деньги почему-то попадают на счет «Газпромбанка», контролируемого Олегом Смирновым, сыном тогдашнего лидера региона И.Смирнова, а затем и вовсе «отключили» регион от этих финансовых подачек. Возобновление финансовой помощи состоялось только уже на закате смирновского руководства регионом, в апреле 2011 г., в виде пенсионных надбавок в размере 150 рублей (в то время – 14,7 доллара). Российские власти пообещали направлять в Приднестровье ежеквартально 6,3 млн.долларов: частично на названные надбавки 135 000 пенсионеров, а 880 000 долларов – на улучшение питания в медицинских и социальных учреждениях. Тогдашний глава Верховного Совета Приднестровья А.Каминский пояснил возобновление помощи тем, что «нам удалось подтвердить, что злоупотреблений с использованием прошлой гуманитарной помощи нет».
Хотя порой и с задержками, но российские субсидии экономике и малоимущим слоям населения региона продолжались и в 2011-2014 гг. И если в 2011 г., по некоторым данным, размер помощи составил примерно 25 млн.долларов, то в 2012 году прямые дотации России в приднестровский бюджет составили 800 млн. долларов. Это 1500 долларов на человека или 6000 долларов на семью. В 2013 году правительство РФ перечислило в бюджет ПМР 200 млн. долларов. Таким образом, экономика Приднестровья, становясь мало-помалу недееспособной, все более зависела от российских финансовых вливаний, размеры которых, хотя и существенно различались, но были в последние годы во много раз больше, чем в первые годы этого финансового иждивенчества: с 25 млн. долларов ЗА ГОД до 100 млн.долларов за ОДИН транш.
В последнее время ситуация круто изменилась в сторону самого худшего для Приднестровья варианта. На пороге грядущей с 1 января 2016 г. отмены льготного режима для поступающего на западный рынок приднестровской продукции, как это предусмотрено Соглашением об Ассоциации Молдовы и Евросоюза, из-за огромных финансовых затрат российских властей на аннексированный у Украины Крым и необъявленную войну в Украине (размеры расходов на «донбасскую» войну остаются строжайшей государственной тайной РФ), а также из-за санкций Запада, повлекшего за собой стагнацию и начавшийся в конце года экономический спад в России руководство РФ вообще прекратило оказывать региону финансовую поддержку. На сей раз не из-за хищений этих средств, как при Смирнове. Повод был озвучен Е.Шевчуку, прибывшему в Москву за новыми 100 млн.долларов для бюджетников и пенсионеров, вполне откровенно: серьезные экономические трудности самой России и необоснованные затраты Е.Шевчука на чартерные рейсы в Москву. Пошли прахом клятвенные заверения «профессионального патриота», а по совместительству – вице-премьера РФ Д.Рогозина, сделанные им в ноябре 2014 г. в свете развивающихся украинских событий: «Мы своих граждан, а их в Приднестровье около 200 тысяч, в обиду не дадим. Это я вам гарантирую».
Что это означает для Приднестровья сегодня, становится ясно, если констатировать следующие факты: расходная часть бюджета в четыре раза превышают доходную. Ряд предприятий не работает или функционирует с неполной нагрузкой. Регион задолжал России 5 млрд. долларов за газ. Его стали покидать российские инвесторы. В Приднестровье начались задержки по выплатам зарплат, вдвое сокращены надбавки пенсионерам, отменены льготы на проезд в общественном транспорте, подняты тарифы на целый ряд медицинских услуг. Из Приднестровья также запретили вывозить наличную валюту или чеки на сумму свыше пяти тысяч долларов без специального разрешения Приднестровского банка. На горизонте – не только полная остановка бюджетообразующих предприятий региона, но и прогрессирующий развал целых отраслей экономики, что обрекает жителей в не столь отдаленной перспективе либо на голодную смерть, либо эмиграцию из региона куда глаза глядят (и уже совсем не факт, что отъезжать они будут именно в пораженную углубляющимся экономическим кризисом Россию).
Почему Россия сделала этот шаг, фактически бросающий Приднестровье на произвол судьбы? В СМИ ряд как российских, так и молдавских аналитиков сделали предположение, что это попытка сдачи региона в обмен на признание Западом Крыма за Россией. Действительно, некоторые основания для такой версии есть. Прежде всего потому, что один из принципов российской внешней политики при Путине – стратегия «взаимовыгодного обмена», «уступки за уступку». Правда, упускается из виду следующее. Крым уже закреплен в российском законодательстве как «российская» территория. То есть если признать Крым не российским (неважно, по какой причине), то это значит не только осудить его аннексию в феврале-марте 2014 г., но и уничтожить рейтинг Путина, взлетевший в РФ до невиданных высот именно благодаря захвату Крыма, который в РФ именуют «присоединением» и надеются, что за ним последуют и новые территории бывшего СССР. Это было бы самоубийственно для нынешнего российского лидера. Следуя такой логике, куда более обоснованным выглядит отказ России от войны в Восточной Украине, в обмен на закрепление Крыма за РФ. Но, как мы видим, происходит прямо противоположное: бои в Донецкой и Луганской областях Украины снова обрели ожесточенный характер.
На наш взгляд, причина внезапного разворота Кремля в своей политике в отношении Левобережья носят как политический, так и экономический характер. У вступившей в кризис российской экономики, вынужденной бросать на Крым и восточноукраинскую войну гигантские средства, начинает самым банальным образом не хватать денег на все ранее важные для нее проекты, даже такие принципиальные с идеологической точки зрения, как «приднестровский». Российское руководство, занятое более актуальными задачами, такими, как спасение собственной банковской системы и предпринимательства, предпочло отстраниться от верного союзника на берегах Днестра, понимая, что очень скоро просьбы продолжатся, но рецептов спасения приднестровской экономики у России как не было, так и не имеется, да и денег все больше в обрез даже для самих россиян. Это показывают вливания в российскую экономику средств уже не только Центробанком, валютные резервы которого медленно сокращаются, но даже из пенсионных накоплений жителей РФ.
С другой стороны, в 2014 г., еще до начала экономического кризиса в РФ, впервые начало явственно ощущаться заметное ослабление позиций России в процессе приднестровского урегулирования. Об Дмитрия Рогозина, еще недавно разговаривавшего с молдавскими чиновниками нагло, «через губу», при отлете из Кишиневского аэропорта откровенно вытерли ноги молдавские спецслужбы, обыскавшие его самолет и изъявшие ряд документов, и даже некоторые личные вещи его самого. Ничего подобного никогда ранее с российским чиновником такого ранга в Кишиневе не происходило. Еще более жалкой оказалась реакция на это Кремля: невнятный протест МИДа, на который власти Молдовы попросту наплевали с высокой колокольни. Затем появились и новые свидетельства изменившегося положения Кремля в Молдове: стали задерживать и высылать как российских граждан, так и военных, прибывших в Молдову в процессе ротации российского военного контингента. Никаких ответных мер РФ в ответ не предприняла. Как выяснилось, заставить Кишинев продолжить транзит российских граждан и военных Кремль не в состоянии, и если молдавские власти пожелают, то могут в любой момент продолжать эту деятельность.
Существенно повлияли на пересмотр Молдовой положения России в приднестровском урегулировании и ряд других обстоятельств, внешне с этим не связанных. Введение Россией санкций на молдавскую плодоовощную продукцию в июле 2014 г. привело к резкому падению веса РФ в молдавском экспорте и импорте (с 1/3 до 16-20% по ряду отраслей) и замене ее другими государствами, что значительно сократило зависимость Молдовы от России в экономическом плане. Угрозы некоторых российских чиновников (эхом прозвучавшие в высказываниях ряда молдавских левых политиков) выслать обратно в Молдову в короткий срок сотни тысяч гастарбайтеров, что могло бы привести к хаосу в стране, в целом не осуществились по вполне очевидной причине: массовый отъезд молдавских гастарбайтеров, число которых оценивается в РФ примерно в 400-700 000 человек, повлек бы за собой простаивание ряда строек и низкооплачиваемых производств, с неопределенным для них будущим.
В свете этого ощущается, что сегодня России стало совершенно не до Приднестровья с его проблемами. Что во многом поясняет, почему регион остался без крайне необходимых ему сегодня денег. Дело даже не в «сливе» региона, как об этом успели написать некоторые политологи Молдовы, России и Украины, что подразумевает некую тщательно разработанную стратегию отказа от региона. А в том, что в череде обрушившихся на Россию проблем, которые растут, как снежный ком, Путин и его окружение растерялись и не знают, что же делать в этой действительно крайне трудной, чреватой в любой момент началом обвала банковской системы, экономической ситуации в стране. Этим объясняется отсутствие стратегии выхода из кризиса и внезапное исчезновение программ «помощи соотечественникам» в бывшем СССР, а тем более финансирования явных союзников, как в Приднестровье. Е.Шевчук еще должен сказать большое спасибо и кланяться в ноги Кремлю за то, что его пока что не заставляют платить в полном объеме за газ, а тем более не «поставили на счетчик» за его неуплату. Впрочем, и этот «недочет» может быть в любой момент устранен.
Сказанное выше, разумеется, ни в коей мере не означает, что Тирасполь в дальнейшем вообще не получит денег от России. Возможно, со временем попытки оказывать Левобережью хоть какую-то помощь будут продолжены, даже и несмотря на кризис. Просто чтобы показать, что «Россия своих в беде не бросает». Но эти частные, паллиативные меры уже мало что изменят в кризисном состоянии приднестровской экономики. Просто немного отсрочат ее очевидный и неизбежный крах. Об этом еще боятся говорить во весь голос в Москве. Предпочитают по возможности не слишком углубляться в эту тематику как тираспольские, так и кишиневские русскоязычные СМИ. Но от замалчивания проблемы она никуда не исчезнет. Потому что даже те публикации, которые все же появились в СМИ Левобережья, показывают, что в регионе началась полномасштабная экономическая катастрофа. А поскольку, как мы выше уже отметили, нет никакой стратегии выхода региона из создавшегося положения, а есть только примитивные просьбы о подаянии, обращенные к Москве, кризис будет только нарастать. При существующем положении дел ближайшие 2-3 года станут решающими не только для экономики Приднестровья, но и для самого его существования.
